ПЕРЕСМОТР ЗАКОНОВ
В 2025 году Россия приняла целый пакет нормативных актов, которые затронули практически все сферы жизни мигрантов — от пересечения границы и регистрации по месту пребывания до доступа к социальным услугам и оформлению разрешений. По оценкам юристов, число таких документов превысило 35 — и это стало продолжением курса на ужесточение миграционной политики.
После теракта в подмосковном концертном зале «Крокус Сити Холл» в марте 2024 года, в исполнении которого российские власти обвинили нескольких граждан Таджикистана, Москва начала последовательно пересматривать правила и условия пребывания иностранцев. С каждым новым решением контроль усиливался и становился всё более централизованным.
Одним из ключевых нововведений в 2025 году стал реестр «контролируемых лиц» — список иностранных граждан, нарушивших миграционное законодательство. Попадание в него означает фактическое поражение в правах: таким людям запрещено открывать банковские счета, покупать автомобиль, вступать в брак и свободно передвигаться по стране. Они обязаны заранее уведомлять полицию о перемещениях. В ноябре замсекретаря Совбеза Александр Гребенкин заявил «Российской газете», что в реестре уже содержатся данные более 700 тысяч мигрантов.
Параллельно были изменены правила выдворения. С 5 февраля 2025 года решение о депортации может принимать не суд или пограничная служба, как раньше, а должностное лицо — начальник отдела полиции. Де-факто это означает, что мигранта могут выдворить без судебного разбирательства.
Усиление контроля проявилось и в другой сфере — биометрической идентификации. С 1 января 2025 года в России вступила в силу поправка к закону «О государственной геномной регистрации». Она разрешает силовым структурам проводить «обязательную государственную геномную регистрацию» в отношении привлечённых к административной ответственности и помещённых под арест. Речь идёт об анализе ДНК для идентификации личности. Под действие нормы попадают правонарушения самого разного характера — от мелкого хулиганства и побоев до участия в несогласованных акциях или управления автомобилем в состоянии опьянения.
С сентября в Москве и Московской области заработала ещё одна система контроля: мигрантов стали регистрировать не по месту проживания, а по адресу миграционного центра. Для этого иностранцам нужно скачать приложение «Амина» и дать согласие на постоянное отслеживание геолокации. Власти называют это шагом к «упрощению регистрации», однако правозащитники видят в нововведении инструмент тотального цифрового надзора. Они не исключают, что система тестируется на мигрантах, чтобы со временем распространиться и на граждан России.
«Россия опробует на мигрантах всё, что потом использует для своих жителей. Постоянно происходит мифологизация мигрантов как врагов. Потому что они враги, легко победимые, очевидные — их легко видно в толпе, и на них можно свалить всё», — говорит правозащитница Валентина Чупик.
В ноябре Владимир Путин подписал указ о новых правилах получения вида на жительство и гражданства. Теперь иностранцы-мужчины в возрасте от 18 до 60 лет могут подать документы лишь в случае заключения контракта на военную службу или при наличии справки о негодности к ней. Речь идёт прежде всего о тех, кто легализуется по семейным основаниям или на основании длительного проживания. Правозащитники отмечают, что прямое связывание ВНЖ с обязательством служить армии не имеет аналогов в мировой практике.
В 2025-м Госдума приняла закон, по которому полис обязательного медицинского страхования смогут получить только те трудовые мигранты, у кого есть не менее пяти лет страхового стажа в России. Ранее достаточно было трёх лет. Для миллионов людей, работающих на низкооплачиваемых и сезонных работах, это означает закрытие доступа к бесплатной медпомощи.
УДАР ПО ДЕТЯМ
Ужесточение миграционной политики в России в 2025-м затронуло не только трудовых мигрантов, но и их детей. Для тысяч таких семей этот год стал испытанием: часть школьников не допустили к обучению, другим ограничили въезд в страну, а некоторые были вынуждены вернуться на родину и жить в разлуке с родителями. Правозащитники и аналитики считают, что подобные решения противоречат нормам международного права и нарушают право ребенка на образование и жизнь в семье.
Весной Москва пересмотрела правила приема детей мигрантов в российские школы. Новые требования фактически лишили многих из них возможности продолжать учебу по месту проживания семьи и поставили родителей перед тяжелым выбором — оставлять ребенка на родине или жить вместе, но без доступа к образованию. Параллельно группа депутатов из разных фракций внесла в Госдуму законопроект, который предлагает сделать обучение детей иностранных граждан платным вне зависимости от возраста и класса.
В пояснительной записке инициаторы ссылаются на статистику МВД: по их данным, в российских школах обучаются около 181 тысяч детей мигрантов, многие из которых «испытывают трудности с освоением русского языка и школьной программы», что требует дополнительных ресурсов. Депутаты утверждают, что рост числа детей мигрантов приводит к нехватке мест в школах и увеличивает нагрузку на учителей. Совет по правам человека при президенте России, ссылаясь на МВД, ранее сообщал, что в стране находится более 785 тысяч детей-мигрантов.
Однако внутри самой системы образования эта инициатива встретила критику. Директор департамента общеобразовательной политики Минпросвещения Александр Реут заявил, что запрет на бесплатное обучение для детей иностранцев противоречит Конституции России и базовым принципам образовательной политики.
Тем временем власти отчитываются о заметном снижении числа допущенных к обучению детей мигрантов. В августе спикер Госдумы Вячеслав Володин сообщил, что это стало следствием закона, вступившего в силу в апреле 2025 года. Он запрещает принимать в школы детей, не владеющих русским языком, и предусматривает проверку законности пребывания всей семьи в России. Володин приводил показатели отдельных регионов: в Нижегородской области число заявлений на приём сократилось почти в десять раз, в Воронежской — в семь. В ряде регионов большинство детей не смогли подтвердить достаточный уровень знаний языка.
В ноябре российские СМИ со ссылкой на главу Рособрнадзора Анзора Музаева сообщили, что в школы были приняты лишь около 19 процентов детей мигрантов. В качестве основных причин названы недостаточное знание русского языка и ошибки в документах. Таким образом, более 80 процентов несовершеннолетних детей мигрантов остались без гарантированного Конституцией права на образование.
На этом череда инициатив, затрагивающих права детей мигрантов, не закончилась. В сентябре депутаты фракции «Справедливая Россия — За правду» во главе с Сергеем Мироновым внесли проект, запрещающий трудовым мигрантам привозить в Россию членов своих семей. Авторы утверждают, что присутствие семей мигрантов «создаёт дополнительную нагрузку на социальную инфраструктуру» — школы, медицину и систему социальных услуг.
Параллельно была анонсирована ещё одна мера контроля: по словам спикера Госдумы, с января 2026 года вступит в силу закон, обязывающий региональные и муниципальные органы образования передавать МВД данные о детях мигрантов. Правозащитники предупреждают, что такая практика может усилить атмосферу недоверия и страха среди семей мигрантов и ещё больше ограничить доступ детей к образованию и социальной поддержке.
РОСТ КСЕНОФОБИИ
В 2025 году в России произошло несколько резонансных нападений на мигрантов, совершённых на почве национальной ненависти. Эти эпизоды, произошедшие в разных регионах, стали показателем усиливающейся ксенофобии в обществе.
В апреле недалеко от Москвы, в селе Ермолино, 14-летний подросток ударом ножа убил 10-летнего мальчика из Кыргызстана.
Следственный комитет России заявил, что убийство совершено на почве национальной и религиозной ненависти: в телефоне подростка нашли материалы, связанные с ультраправой идеологией и сообществами скинхедов. Ему предъявили обвинение в умышленном убийстве.
А в сентябре пассажир избил пожилого водителя автобуса в Архангельске. Гражданство пострадавшего не сообщается, но на кадрах слышно, как пассажир унижает его по национальному признаку и призывает «валить в Узбекистан».
Транспортная компания, где работал мигрант, пояснила, что конфликт начался после резкой остановки автобуса из-за того, что его подрезала машина. Пожилой водитель получил черепно-мозговую травму и потерял память, сообщает его работодатель.
В августе в интернете появилось видео, где мужчина в Подмосковье назвал таксиста уроженца Узбекистана «рабом русских». После резонанса МИД Узбекистана направил ноту российским властям с просьбой найти мужчину и принять меры. Однако Россия публично не сообщала о том, что он был найден или наказан.
В конце года в подмосковном Одинцово 15-летний подросток напал с ножом на школьников и убил 10-летнего Кобилджона из Таджикистана. При этом он снимал на камеру, как убивает ребенка, и сделал селфи на фоне тела мальчика. За несколько дней до этого нападавший написал манифест, в котором выражал ненависть к обществу и делил людей по национальному и религиозному признакам. Следственный комитет России возбудил дело по статьям «Убийство» и «Покушение на убийство». Президент России Владимир Путин назвал произошедшее «терактом» и пообещал наказать виновных.
В опубликованном в феврале отчете центр по мониторингу экстремизма «Сова» заявил, что с весны 2023 года в России наблюдается «бурный рост расистского насилия».
Международная правозащитная организация Human Rights Watch отметила в представленном недавно докладе, что трудовые мигранты из Центральной Азии сталкиваются в России с «усилением ксенофобных притеснений, разжиганием ненависти и насилием» после теракта в «Крокусе».
«Хотя в российский уголовный кодекс включена статья, предусматривающая ответственность за "возбуждение ненависти либо вражды по признаку национальности", она редко применяется в связи с ксенофобным насилием в отношении выходцев из Центральной Азии. Большинство случаев ксенофобного насилия, доходящих до суда, квалифицируются как "хулиганство" или другой состав преступления, не предусматривающий компонента "ненависти"», — пишет HRW.
МАССОВЫЕ РЕЙДЫ, ОТКАЗЫ ВО ВЪЕЗДЕ И ДЕПОРТАЦИИ
В 2025 году мигранты из стран Центральной Азии столкнулись в России с новой волной давления — от отказов во въезде и депортаций до унизительных рейдов силовиков. По официальным данным, число выдворений увеличилось примерно на 20 процентов по сравнению с 2024 годом.
Особенно резонансным стал майский рейд в подмосковном банном комплексе «Бодрость», популярном среди мигрантов из Кыргызстана. На кадрах, разлетевшихся по соцсетям, видно, как людей заставляют ползти по полу и ложиться друг на друга. Один из задержанных в разговоре с Азаттык Азия вспоминал, что силовики издевались над посетителями: рвали документы, отбирали деньги, заставляли прыгать в бассейн в одежде, а проигравших в армрестлинге избивали. «Одного заставили съесть полкило острого перца», — рассказывал он.
Похожая картина наблюдалась и в других местах. По словам очевидцев, в апреле силовики несколько раз приходили с проверками в одно из московских кафе, где собирались мигранты, укладывая посетителей на пол и сопровождая задержания оскорблениями и криками. В июне очередной рейд в столице вновь привлек внимание общественности — на видео снято, как людей заставляют смотреть в пол, некоторых — ползти гуськом, при этом они получают удары, несмотря на полное подчинение приказам.
Новости о давлении на мигрантов приходили и из аэропортов. В августе десятки граждан Таджикистана рассказали, что их более недели удерживали в подмосковном аэропорту Жуковский. На присылаемых службе Озоди видеокадрах — помещение, заставленное железными кроватями, без окон и кондиционеров. Люди лежат на матрасах и на бетонном полу, многим едва хватает места, чтобы присесть.
«Я здесь уже десять дней. Нам дают "Роллтон" раз в день — и больше ничего», — говорил один из мужчин, добавляя, что в комнате находится около 75 человек, среди них человек с больным сердцем. Другие жаловались, что им не разрешают вернуться домой, несмотря на готовность купить билеты домой.
О похожих случаях сообщали и мигранты из Кыргызстана. Женщина из Ошской области рассказала, что её удерживали более суток в переполненном помещении в том же аэропорту. По её словам, во время допроса силовики задавали вопросы, почему она носит хиджаб, и пытались обвинить в просмотре «экстремистского контента». На следующий день её депортировали без объяснения причин.
По словам официального представителя МВД Ирины Волк, за 11 месяцев 2025 года выявлено более 200 тысяч нарушений миграционного законодательства, вынесено свыше 19 тысяч решений о выдворении и депортации, возбуждено более 6 тысяч уголовных дел.
ВЕРБОВКА НА ВОЙНУ
После вторжения российских войск в Украину в 2022 году в России усилилась практика принуждения к участию в войне уязвимых групп — прежде всего трудовых мигрантов из Центральной Азии и заключённых. Правозащитники фиксируют, что выходцев из Узбекистана, Таджикистана и Кыргызстана нередко подталкивают к подписанию контрактов с министерством обороны через полицейские рейды, угрозы депортации, административное давление или обещания ускоренного получения гражданства и крупных выплат. Заключённым предлагают сокращение срока или амнистию, однако, как отмечают правозащитные организации, решения часто принимаются под давлением администрации колоний.
Эти люди оказываются на самых опасных участках фронта, зачастую без достаточной подготовки и защиты. По данным украинского государственного проекта «Хочу жить», к ноябрю 2025 года в российские вооружённые силы вступили более 7,5 тысячи выходцев из Центральной Азии — около полутора тысяч из них погибли.
В марте заключённый из Узбекистана рассказал Азаттык Азия, что из его колонии на фронт отправили 40 человек. По его словам, многие согласились подписать контракт из-за тяжёлых бытовых условий и финансовых проблем семей на родине.
«Еду, которую нам здесь готовят, в Узбекистане дают животным, — сказал Азиз (имя изменено). — Мы мусульмане, читаем намаз, но нам дают свинину. Неделями питаемся только хлебом, и тот из отрубной смеси. У многих семьи в нищете, детей нечем кормить. Люди знают, что на войне гибнут, но идут туда от безысходности».
Похожая история произошла с уроженцем Кыргызстана. В декабре 19-летнего парня, осуждённого по делу о «незаконном обороте наркотиков», вывезли на фронт. По словам его матери, Назиры, в тюрьме его вынудили подписать контракт.
«Сын сказал: “Мама, у меня нет выхода. Даже если бы отказался, всё равно избили бы и отправили”. Он не хотел ехать — его заставили», — сообщила мать парня. МИД Кыргызстана заявил, что начал работу по возвращению юноши.
Из Таджикистана приходят похожие сообщения. 32-летний Джахонгир Пулодов, находившийся в тюрьме во Владимирской области, пропал без вести после того, как сообщил семье о подписании военного контракта. До освобождения ему оставалось три месяца. Его брат Манучехр считает, что Джахонгира заставили согласиться под давлением: в одном из разговоров тот, едва сдерживая слёзы, сказал, что «был вынужден подписать бумаги».
В августе проект «Хочу жить» опубликовал данные о гражданах стран Центральной Азии, которые остаются в российской армии даже после окончания контрактов. На первом месте — Узбекистан: 426 человек, по данным проекта, не смогли покинуть службу. В списке также 367 граждан Таджикистана, 241 — Казахстана, 155 — Кыргызстана и 68 — Туркменистана.
«Контракт с Минобороны — билет в один конец. Россия не отпускает иностранных наёмников с истёкшими контрактами», — говорится в заявлении проекта.
В мае 2025 года глава Следственного комитета Александр Бастрыкин заявлял, что на фронте воюют не менее 20 тысяч выходцев из Центральной Азии с российским гражданством, ещё около 10 тысяч, по его словам, «отправлены рыть окопы». Он также говорил о регулярных рейдах по выявлению мигрантов, получивших гражданство, но не вставших на воинский учёт.
Украинский проект утверждает, что мужчин из Центральной Азии почти всегда отправляют в пехоту, которую используют при тяжелых штурмах как «пушечное мясо».
ЧЕГО ОЖИДАТЬ В 2026-М?
По оценке международных экспертов, ключевым трендом миграционной политики России в 2025 году стало усиление контроля — административного и цифрового — при минимальном учёте прав человека. Оснований ожидать разворота к более гуманному курсу, по их мнению, сегодня практически нет.
Нодира Абдуллоева, базирующийся в Нидерландах эксперт по правам мигрантов и трудовой миграции и международный консультант, считает, что в 2025 году «мейнстримом» миграционной политики России оставалась модель, в основе которой — жёсткий надзор и быстрое расширение механизмов контроля.
«Не вдаваясь в подробности всех изменений в законодательстве и их импликаций на практике, можно сказать, что трудящийся мигрант — или шире иностранец — в этой модели прежде всего рассматривается как потенциальный источник рисков. В такой логике речь о правах человека всегда минимальна. И это не что-то новое, а часть продолжающейся секьюритизации миграции. При этом это глобальный тренд, который наблюдается не только в России», — отмечает собеседница.
Но если говорить именно о трудовой миграции из Центральной Азии, то, как считает Абдуллоева, на это накладываются ещё и внутренние посылы и политические сигналы в России, которые усугубляют нетолерантность, ксенофобию и дискриминацию, включая этнический профайлинг. И на практике — как на бытовом уровне, так и на государственном — примеров множество: от самых громких до тех, о которых публичное пространство не всегда знает.
Эксперт обращает внимание на ещё один чувствительный сдвиг — расширение контроля над семьями и детьми мигрантов. Этот тренд формировался ранее, но именно в 2025 году он начал институционализироваться. В качестве примера она приводит закон от 31 июля 2025 года № 314-ФЗ, который предусматривает обмен данными о детях мигрантов между МВД и органами управления образованием. Формально меры подаются как шаг к «обеспечению доступа к школе», однако на практике, отмечает Абдуллоева, образовательные учреждения становятся частью системы миграционного контроля. «Это может сузить доступ и усилить исключение, а также побуждать мигрантов не привозить детей и семьи, что не всегда в интересах детей», — подчёркивает она.
Что касается перспектив, Нодира Абдуллоева настроена скептически. «Судя по тому, как быстро и часто меняются и обновляются правила и процедуры, и по тому, как это сопровождается риторикой официальных лиц и медиа, вероятно, что и в 2026 году будет усиление контроля — также через дальнейшую цифровизацию, этнический профайлинг, профилирование по национальности и статусу, а также через закрепление и нормализацию уже существующих ограничений», — полагает она.
