Во время январских беспорядков государственный телеканал в Казахстане показал видео, на котором молодой человек «признаётся», что «получил деньги за участие в беспорядках». Позже выяснилось, что это кыргызстанский музыкант Викрам Рузахунов, который подвергся пыткам и был вынужден оговорить себя. Это дело спровоцировало международный скандал. После этого случая тезис властей Казахстана о «террористах из одной центральноазиатской страны» показал свою несостоятельность.
Массовые пытки, в том числе иностранных граждан, были организованы в селе Кошмамбет, что находится в 36 километрах от Алматы. Сейчас Генеральная прокуратура Казахстана расследует дело о пытках 23 граждан Узбекистана. Со всех участников дела, включая заявителей и их адвокатов, власти взяли подписку о неразглашении.
«МУЖЧИНЫ ДО 50 ЛЕТ, ВЫХОДИТЕ!»
Азиз — гражданин Узбекистана, ему более 40 лет. Он согласился поговорить с нами на условиях анонимности и не разрешил себя снимать. Он пережил пытки во время Январских событий больше двух лет назад и сейчас участвует в расследовании. Азиз согласился рассказать о пережитом без упоминания моментов, связанных с тайной следствия.
— Я доставлял продукты в Алматы из Шымкента. Товар, который по договору должен был прибыть 5 января [2022 года], не пришёл. В Алматы его ждали 300 человек. А человек, ответственный за доставку, не брал телефон. После того как мои работодатели поставили мне ультиматум: либо доставишь товар, либо мы разорвём договор, я 7 января выехал в Шымкент, думая, что ситуация в городе немного стабилизировалась, — начал свой рассказ Азиз.
Азиз сел в автобус до Шымкента возле рынка «Алтын Орда» на окраине Алматы. Он ни о чём плохом не думал, так как в автобусе были и другие пассажиры, в том числе семьи с детьми и старики. Однако на въезде в село Таргап в 90 километрах от Алматы автобус с пассажирами остановили люди в масках и в военной форме.
— «Мужчины до 50 лет, выходите!» — приказали они. Мы вышли. Проверили наши документы, всё было в порядке. У меня в сумке было много денег, чтобы заплатить за товар. Они увидели эти деньги и спросили: «Что это за деньги?» Я сказал: «Это мои деньги, я еду за товаром». Другой сказал: «Оставь их и можешь ехать дальше». Я не согласился, тогда они окликнули человека с другой стороны дороги и отправили меня с ним. Он привёл меня к месту, где сидели люди в другой форме. Я заметил, что на столе посередине лежала гора ключей, кошельков и телефонов. Военные там тоже были в масках и что-то записывали. Один из них ещё раз спросил меня о деньгах и, не дожидаясь ответа, пнул меня ниже колена и ударил в грудь. После этого он отвёл меня в сарай рядом. Кроме меня там было около 40 человек, — рассказывает Азиз.
Азиз вспоминает, что ближе к вечеру в сарае накопилось около 70 человек. Позже их всех посадили в автобус и повезли в неизвестном направлении.
— Военные сказали: «Пришёл приказ, мы вас расстреляем». Внутри автобуса нас заставили сидеть с поднятыми руками и опущенной головой. Тех, кто не подчинился приказу, избивали. В какой-то момент автобус остановился, нас вывели на улицу. Краем глаза я заметил, что мы находимся недалеко от кладбища. Когда начали стрелять из автомата в воздух, подумал, что за мной пришла смерть. Многие читали молитву, суры. Некоторые говорили: «Я казах, мы же братья». Несколько человек, как и я, сказали, что мы иностранные граждане, но нас никто не слушал, — говорит Азиз.
Как позже выяснилось, автобус застрял в снегу, и задержанных вывели толкать автобус. Однако настоящие пытки были впереди, когда они добрались до Кошмамбета.
«ПИЛИ ВОДУ ИЗ УНИТАЗА»
Карим, которому около 50 лет, каждый год приезжает в Алматы на заработки. Здесь он трудится разнорабочим, а через три-четыре месяца возвращается к семье в Узбекистан. Во время январских событий он как раз завершил работу в швейном цехе, взял заработанные за четыре месяца 700 долларов и поехал домой.
— 7 января я выехал из Каскелена и сел на автобус до Шымкента. Полиция остановила нас примерно через час. Они проверили у всех документы и отобрали телефоны. Поначалу мы не придали этому значения, подумали, что обычная проверка. Позже, когда нас подвезли к кладбищу, мы испугались. Там они забрали все ценные вещи, что у нас были в карманах, — кольца, часы и деньги, – говорит Карим.
По его словам, таких, как он, в автобусе было около 60 человек. Среди них только двое — казахи, остальные — трудовые мигранты, возвращающиеся домой после работы в Алматы. Их доставили в недостроенный изолятор в селе Кошмамбет Карасайского района в 36 километрах от Алматы.
— Как только вышли из автобуса, нас сразу же начали избивать. Ничего не объясняли. Заходили в камеру, избивали дубинками и уходили. Заходили, били, заходили, били. Первые пять дней нас избивали без остановки. Через пять дней пришёл представитель посольства Узбекистана в Казахстане, и избиения прекратились. Мы пробыли там 10 дней, — вспоминает Карим.
Карим говорит, что до задержания он совершенно не знал о беспорядках в Алматы. Расспросив таких же задержанных, как и он сам, узнал, что мирные протесты переросли в вооружённый конфликт.
— Нас в камере было 10–11 человек. Мы ничего не ели четыре дня. Питьевой воды не было. Мы пили воду из унитаза внутри камеры. Через четыре дня начали давать по куску хлеба и еду, похожую на кашу. Иногда давали горячую воду, — говорит Карим.
«МЯСОРУБКА» В ИЗОЛЯТОРЕ
И Карим, и Азиз говорят, что число задержанных в СИЗО в Кошмамбете было около сотни человек. Несмотря на то что строительство здания было завершено, его ещё не ввели в эксплуатацию, поэтому там не было отопления. Январские морозы, бетонные стены и холодные полы в камерах сделали их пребывание невыносимым. В камере не было ничего, кроме матраса. А ежедневные допросы сопровождались избиениями.
— Забирали из камеры на допрос и отводили в «мясорубку». Там раздевали до нижнего белья и клали на пол лицом вниз. Один из них давил на затылок, другой беспощадно бил ногой и дубинкой по стопам. В это время двое других людей в помещении спрашивали: «Где ты был? Что ты делал? Будешь подписывать?» Им не нравился мой ответ, что «я не виноват, не подпишу», и они продолжили меня избивать, а затем оттаскивали назад в камеру, — рассказывает Азиз.
По его словам, те, кто не выдерживал пыток, признавали «вину» и подписывали протокол. Дней через пять или шесть один из начальников сказал: «Завтра придёт ваш консул, если будете жаловаться, то не выйдете отсюда». «А травмы на теле вы получили не здесь, а по пути сюда, поняли?» — сказал он.
— Через неделю пришёл консул, выслушал нас и сказал: «МВД Казахстана выяснит все обстоятельства, и, если не будет оснований для обвинений, вас отпустят» — и уехал. Меня отпустили на 10-й день.
Карима начала искать его жена. Он не доехал до дома вовремя, и она первым делом связалась с его работодателем в Каскелене и подняла тревогу. Работодатель несколько дней искал его по больницам, моргам и в полиции, а затем нашёл его в Кошмамбете. Он принёс его документы и сказал, что Карим никуда не выезжал из Каскелена и работал в его цехе, и спустя 10 дней мужчине удалось вытащить работника на свободу.
— Мой работодатель забрал меня и лечил полтора месяца. Я отказался идти в больницу, потому что мне было очень страшно. Я находился в шоке от пережитого за те 10 дней. Если видел человека в полицейской форме, у меня дрожали руки и ноги. Четыре месяца я не мог дышать, у меня сильно болела грудь, — говорит Карим.
Карим пришёл в себя через полтора месяца, и сразу же вышел на работу. Он проработал ещё два месяца, накопил денег на дорогу и поехал к семье. Он не скрывает, что после этого случая поначалу не хотел приезжать в Казахстан. Однако работы в Узбекистане не было, и через несколько месяцев ему пришлось вернуться. Сейчас он работает в цехе по производству пластиковых окон.
— Я даже не думал писать жалобу. Но узбекские правозащитники связались с моей семьёй и сказали, что можно написать жалобу и привлечь к ответственности тех, кто пытал. Они рассказали о деле Викрама Рузахунова и дали номера телефонов правозащитников в Казахстане. Так я обратился в общественный фонд «Международная правовая инициатива», — говорит Карим.
Карим и Азиз не верят, что те, кто их пытал, будут установлены и наказаны. Поскольку все они были в масках и они не видели ничьих лиц. Тем не менее говорят, что вся цель подачи жалобы — дать людям понять, что пытать людей неправильно и что за это полагается наказание.
— Я не претендую на материальный ущерб. Но когда меня арестовали, у меня на руке было серебряное кольцо. Это было обручальное кольцо с камнем, которое мне подарила жена, когда мы поженились 20 лет назад. Хоть оно и было серебряным, для меня оно было очень дорогим. Я буду рад, если смогу вернуть его, — говорит Карим.
Азиз надеется вернуть деньги, которые он должен был заплатить за товар.
РАССЛЕДОВАНИЕ
Дело о пытках в Кошмамбете расследует Генеральная прокуратура. В качестве подозреваемых были арестованы четыре человека, но позже мера пресечения была изменена на подписку о невыезде.
Сначала им предъявили обвинения по пунктам 2 и 3 статьи 146 Уголовного кодекса Казахстана. То есть изначально их подозревали по серьёзной статье — пытки должностным лицом, совершённое «группой лиц» с целью получить от пытаемого или другого лица сведения или признания, а затем её заменили на более лёгкую статью — «жестокое, бесчеловечное или унижающее достоинство обращение». Если за деяния по первой статье предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок до двух лет, то наказание по статьям 2 и 3 — лишение свободы на срок до шести лет.
— Мы сказали, что не согласны с этим. Тем не менее на данный момент ситуация такая, — говорит правозащитница Айна Шорманбаева, руководитель общественного фонда «Международная правовая инициатива».
Помимо Азиза и Карима она также защищает интересы ещё 21 гражданина Узбекистана по этому делу.
— Более 10 дней не менее 100 человек удерживались в спецприёмнике для административно задержанных в селе Кошмамбет. Это было здание, которое было построено, но ещё не введено в эксплуатацию. Помимо тех, кого сняли с автобусов, сюда привезли и мигрантов, ехавших на такси. В их пытках участвовали не только шесть человек, подозреваемых в пытках. Если включить и тех, кто давал указания, к ответственности должны быть привлечены не шесть, а десятки человек, — говорит Айна Шорманбаева.
По словам правозащитницы, сначала дело рассматривал департамент полиции Алматинской области. Однако следствие не продвинулось, и, после того как к делу приступила Генеральная прокуратура, дело возобновили.
Сейчас расследование дела почти завершено. Поскольку стороны подписали документ о неразглашении, ни Шорманбаева, ни двое граждан, подвергшихся пыткам, не смогли поделиться более подробной информацией.
22 апреля этого года в Генеральной прокуратуре Казахстана сообщили, что расследуют уголовное дело о пытках кыргызского музыканта Викрама Рузахунова и «других граждан» в спецприёмнике в селе Кошмамбет.
В официальном ответе Генпрокуратуры на запрос Азаттыка говорится, что «расследование продолжается».
«В соответствии с интересами следствия иная информация не может быть разглашена и будет предоставлена общественности с учётом права и законных интересов участников уголовного дела», — сообщили в прокуратуре.
Ранее в Генпрокуратуре заявили, что собрали доказательства по делу о пытках в тюрьме в селе Кошмамбет.
28 мая в связи с пытками в Кошмамбете был арестован бывший заместитель начальника департамента полиции Алматы Берик Абильбеков. Прокуратура, ссылаясь на интересы следствия, не раскрыла детали дела.
«СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ЯВЛЕНИЯ»
Во время Январских событий, по официальным данным, погибло 238 человек. Шестеро из них умерли в СИЗО после пыток. Начальник службы специальных прокуроров Генеральной прокуратуры Ризабек Ожаров два года назад сообщал, что двое из них скончались в изоляторе временного содержания в Алматы, трое — в Восточно-Казахстанской области, ещё один человек скончался в Талдыкоргане.
После Январских событий появилось много информации о пытках задержанных. Задержанные рассказали, что силовики избивали их, прижигали тела утюгом и применяли электрошокер, «чтобы выбить признания в совершении преступления». Некоторые граждане пожаловались, что «им грозили вырвать зубы плоскогубцами и воткнуть иголки под ногти».
Азаттык публиковал материалы о том, как граждан, находящихся в больнице в тяжёлом состоянии, доставляли в следственные изоляторы и избивали. В министерстве сначала отрицали факт применения пыток, затем признали, что были поданы сотни жалоб и задержаны десятки людей. Сейчас большинство из них осуждены.
Весной 2022 года президент Касым-Жомарт Токаев представил нового генерального прокурора Берика Асылова и поставил перед прокуратурой задачу по искоренению «такого средневекового явления, как пытки». Он поручил тщательно и всесторонне расследовать Январские события и подчеркнул «необходимость обеспечения законности и соблюдения прав граждан при осуществлении следственных действий».
«Президент заявил о важности на корню устранить такие средневековые явления, как пытки и жестокое обращение. Генеральной прокуратуре поручено выработать предложения, направленные на усиление ответственности за антигуманное отношение к подследственным и заключённым», — говорилось в сообщении Акорды.
Вскоре после этого Серик Кудебаев, бывший начальник департамента полиции Алматинской области, который был комендантом во время Январских событий, был арестован и приговорён к 10 годам лишения. Подсудимый был признан виновным по части 4 статьи 362 («Превышение власти или должностных полномочий») и пункту 1 части 2 статьи 146 («Пытки») Уголовного кодекса Казахстана. Суд назначил Кудебаеву 10 лет лишения свободы в учреждении средней безопасности. Кроме того, суд постановил направить представление президенту Казахстана о лишении Кудебаева звания генерал-майор полиции и государственных наград. По версии следствия, Кудебаев, во время Январских событий возглавлявший департамент полиции Алматинской области, покинул здание ведомства в Талдыкоргане на фоне происходивших акций протеста и беспорядков и организовал пытки.
Кроме того, в начале августа был осуждён и Ерлан Тургумбаев, который на момент Январских событий был министром внутренних дел. После событий ему было предъявлено обвинение в превышении полномочий. Тургумбаева приговорили к пяти годам условно. Обстоятельства дела неизвестны, поскольку процесс был закрытым. «Суд при этом учёл признание вины осуждённым, его чистосердечное раскаяние и совершение преступления впервые», — говорилось в сообщении суда.
Ерлана Тургумбаева задержали в конце апреля 2024 года. Генпрокуратура Казахстана не раскрыла подробности дела, отметив, что в нём «имеются сведения, составляющие государственные секреты, [в связи с чем] другие данные досудебного расследования не подлежат разглашению».
КОММЕНТАРИИ