Единственный в Аджарии шелтер «Тихое место», открытый сибирской активисткой для россиян, бежавших от репрессий и мобилизации, прекращает своё существование. Закрылись или находятся на грани закрытия и другие релокантские шелтеры. Корреспондент «Сибирь.Реалий» поговорил с постояльцами и координаторами, живущими в Грузии, Армении, Казахстане, Польше и Черногории, о том, действительно ли такие временные пристанища больше не нужны и смогут ли они возобновить работу, если начнётся новая волна массовых репрессий или мобилизация. Агентство Bloomberg со ссылкой на источники утверждает, что Кремль рассматривает возможность объявления новой волны мобилизации «к концу года».
«ТИХОЕ МЕСТО», АДЖАРИЯ
Шелтер «Тихое место», открытый в Аджарии 1 ноября 2022 года кузбасской экоактивисткой Натальей Зубковой, вероятно, доживает последние дни. Сама Наталья несколько месяцев назад уехала по гуманитарной визе в Германию.
«Сейчас обязанности координатора аджарского шелтера выполняет сибирский парень. Он непубличный человек, не хочет, чтобы о нём что-то писали. В настоящее время в этом шелтере находится 11 человек», — рассказала Зубкова.
Среди последних жильцов «Тихого места» активист из Татарстана Марк Серов. Постоялец-ветеран. В разных грузинских шелтерах прожил в общей сложности пять месяцев. В «Тихом месте» уже второй раз.
В родном городе он создал антивоенное граффити. Грозило уголовное дело «за вандализм по мотивам политической вражды». Следователь угрожала отправить на принудительное психиатрическое лечение. Серов успел эмигрировать. В России он объявлен в федеральный розыск.
«Я жил в шелтерах "Антизоны", фонда Free Russia Foundation. Жил в шелтере, который никак не назывался, — это была частная инициатива, как и шелтер Натальи Зубковой. У "Тихого места" дефицит финансирования, не хватает денег даже на бытовую химию. Так было и в прошлом году, когда жил здесь два месяца», — рассказывает Марк.
Сейчас он работает помощником обслуживающего персонала в ресторане. Надеется до закрытия «Тихого места» скопить денег на билет в Германию, предоставившую ему гуманитарную визу. Если не получится, переберётся к друзьям в Тбилиси.
«Шелтеры закрываются, потому что устали их организаторы, сократились донаты. Уменьшился и поток релокантов, но необходимость в шелтерах по-прежнему существует», — говорит Марк, бежавший из России в мае 2023 года, уже после двух основных волн эмиграции, пришедшихся на весну и осень 2022-го.
Наталья Зубкова эмигрировала ещё в 2021-м, спасаясь от преследований. В Грузии вела экологические онлайн-проекты. Реакция кузбассовцев на полномасштабное вторжение её шокировала.
«Даже мои единомышленники по экологическим сообществам говорили: "Там нацисты русских притесняют. Наши никого не трогают, это украинцы стреляют сами в себя". Не могла думать об экологии Кузбасса, когда кузбассовцы были ослеплены желанием воевать в чужой стране», — объясняет Зубкова.
После объявления частичной мобилизации она открыла «Тихое место», просуществовавшее без малого два года. За это время в шелтере нашли временное убежище 600 человек.
Как рассказывает Наталья, почти все постояльцы — небогатые провинциалы, до войны не помышлявшие об эмиграции и не имеющие никакой финансовой подушки. Кроме уклонистов и активистов из России в «Тихом месте» останавливались украинские беженцы.
Не исключаю, что россиян, ищущих спасения в Грузии, начнут выдавать в Россию
Содержание шелтера — аренда трёхэтажного дома и прочие расходы — обходится примерно в три тысячи долларов ежемесячно. Сначала Наталья как координатор получала небольшую зарплату, но цены на аренду постоянно росли, и Зубкова стала выполнять обязанности координатора уже безвозмездно. Позже, когда с деньгами стало совсем плохо, сама переселилась в «Тихое место» вместе с дочерью.
Аджария — курортная территория. Зубкова зарабатывала на жизнь стиркой и клинингом в апартаментах для туристов.
В первые месяцы шелтер существовал благодаря поддержке зарубежных благотворительных фондов, потом нашёлся меценат, взявший на себя большую часть расходов. Своего имени он не сообщил. Зубкова знает только, что он россиянин. От других жертвователей донатов с самого начала поступало мало, а в последнее время их почти совсем нет. Это повлияло на решение Зубковой шелтер закрыть. Главная причина — Наталья больше не считает Грузию безопасной для политэмигрантов и уклонистов.
«Не исключаю, что россиян, ищущих спасения в Грузии, начнут выдавать в Россию. Многие наши постояльцы, уезжая из России, рассчитывали именно на наш шелтер. Я уже не могу ничего им гарантировать. На постсоветском пространстве сейчас нет ни одной безопасной для россиян страны», — считает Наталья Зубкова.
FREE RUSSIA FOUNDATION, ТБИЛИСИ
Шелтер, открытый в Тбилиси в марте 2022-го американским фондом Free Russia Foundation, закрылся, просуществовав два года. Нина Алекса, координатор этого фонда в Грузии, эмигрировала, как и Наталья Зубкова, ещё в 2021-м. Уже тогда в Грузии искали спасения российские политэмигранты, как правило связанные со штабами Навального. До полномасштабного вторжения фонд предоставлял нуждающимся кризисное жильё — снимал квартиры на первое время. В марте 2022-го фонд на месяц арендовал отель на 45 мест и открыл там шелтер, позже продолживший работать в доме поменьше — на 12 мест. Нина объясняет это тем, что фонд не просто предоставлял эмигрантам крышу над головой, но и помогал адаптироваться в новой стране. Уделять внимание сразу 45 постояльцам не было возможности.
Шелтер Free Russia Foundation принимал только тех, кто в России подвергался политическим преследованиям. В месяц через него проходило 25–30 эмигрантов. При необходимости ставили дополнительные кровати. Фонд взаимодействовал с другими шелтерами, в частности с «Тихим местом», перенаправляя туда постояльцев в самые трудные месяцы. Кроме того, вновь прибывших россиян пускали к себе пожить эмигранты, приехавшие раньше, и даже сочувствующие грузины, вопреки стереотипу о тотальной русофобии.
Фонд Free Russia Foundation не принимал донаты.
«Когда нам предлагали задонатить, я говорила: "Есть благотворительные фонды, помогающие украинцам. Перечислите лучше им. Им нужнее"», — рассказывает Нина Алекса.
Закрылся шелтер Free Russia Foundation потому, что политэмигрантов, нуждающихся в кризисном жилье, в Грузии стало меньше. Нина связывает это и с политическими изменениями в Грузии, заставившими многих эмигрантов искать более безопасные страны.
Но как минимум один шелтер для релокантов в Тбилиси по-прежнему существует. Об этом рассказала живущая там сегодня Ирина (имя изменено).
«На меня заведено уголовное дело "о повторной дискредитации армии" за посты в "ВКонтакте". Сейчас уже нахожусь в федеральном розыске. Была подписка о невыезде. Вместе с двумя детьми тайно выезжала. Помог "Вывожук". Они сразу сказали, что есть шелтер, в котором мы сможем пожить», — объясняет Ирина.
Вместе с детьми школьного возраста она в этом шелтере уже полгода. Первый месяц бесплатно, потом за арендную плату. Летом вместе с коммуналкой выходит 230 долларов в месяц. Ирина говорит, это почти вдвое дешевле, чем если бы снимала такое жильё самостоятельно. Выбрала Грузию, потому что туда можно въехать и долго находиться без визы. Чувствует себя в этой стране неуверенно. Надеется получить гуманитарную визу во Францию.
Ирина не знает, как называется организация, открывшая тбилисский шелтер, в котором уже много месяцев живёт.
Как объяснила «Сибирь.Реалиям» Нина Алекса, такая секретность связана с тем, что координаторы опасаются гонений со стороны грузинских властей, инициированных властями российскими. Фонд Free Russia Foundation тоже сотрудничает с этим шелтером, направляя туда политэмигрантов, нуждающихся во временном жилье.
«КОВЧЕГ», ЕРЕВАН
Стандартное время пребывания в шелтере — две недели. Однако Владимир, как и Ирина, прожил там гораздо дольше. Только не в Грузии, а в Ереване.
Говорил, что война эта неправильная, что политика Путина ошибочная
«Я военный политический активист. Я военнослужащий, офицер российской армии. Контракт с Минобороны заключил после окончания института, где учился на военного психолога. Это было ещё до полномасштабного вторжения. Занимал должности военного психолога и военно-политического работника. Должен был заниматься пропагандой, но вёл контрпропаганду. Срочников убеждал не ходить в военкомат после дембеля. Контрактников — что не нужно ехать на войну, лучше два года в тюрьме отсидеть. Говорил, что война эта неправильная, что политика Путина ошибочная», — рассказывает Владимир «Сибирь.Реалиям».
К моменту начала войны служил на Камчатке, потом перевели в Забайкалье. Начальству Владимир заявил, что воевать в Украину не поедет. На него завели уголовное дело «за отказ от участия в боевых действиях». Свободы до приговора не лишили. Пока шли следствие и суд, он продолжал армейскую службу. Суд приговорил его к двум с половиной годам колонии-поселения. Защита подала апелляцию, после рассмотрения которой приговор должен был вступить в силу. Владимир не стал дожидаться решения и в октябре 2023 года уехал из России. Рассказывает, что против него хотели возбудить и другие дела — «за дискредитацию армии» и «за самовольное оставление части», хотя сам Владимир говорит, что последнее обвинение надуманно. По его словам, если бы не уехал, получил бы в общей сложности лет 15.
«Я прилетел в Ереван в четыре утра почти без вещей, знакомых в этом городе у меня не было. Просто слышал, что есть "Ковчег", который помогает. В интернете нашёл адрес ресурсного центра "Ковчега" (шелтер "Ковчега" находился в другом здании. — Ред.), там было открыто, какие-то ребята проводили занятия по йоге. Один из них — программист — взял к себе пожить и связался с координатором ереванского "Ковчега" Дариной Маяцкой. На пятый день я заселился в шелтер "Ковчега". Обычно пускают на две недели, но за это время не нашёл ни работы, ни жилья. Прожил в шелтере около двух месяцев. Потом с ребятами, с которыми познакомился в шелтере, мы объединились и сняли дом», — вспоминает Владимир.
Сейчас он работает в Ереване психологом и осваивает профессию программиста.
Шелтер, в котором жил Владимир, закрылся в марте 2024 года.
Координатор ереванского отделения «Ковчега» Дарина Маяцкая рассказывает, что в начале марта 2022 года одновременно с самими «Ковчегом» открылся и ереванский шелтер этой организации. В разные периоды под шелтеры в Ереване снимали и дома, и большие квартиры. В самые трудные месяцы в столице Армении действовало сразу несколько ковчеговских шелтеров. По словам Дарины, только в Ереване «Ковчег» помог с временным жильём тысячам эмигрантов.
«Когда началась частичная мобилизация, мы могли единовременно предоставить места в шелтерах нескольким десяткам релокантов, при этом получали тогда по 100 и более заявок в день. Физически невозможно было развернуть инфраструктуру, позволяющую поселить столько. Это нужен уже какой-то палаточный лагерь Красного Креста. Мы такими ресурсами не обладаем», — объясняет координатор ереванского отделения «Ковчега».
«Мы всегда ориентируемся на запрос и потребность и, конечно, на те средства, которые удаётся собрать, — сказала основательница "Ковчега" Анастасия Буракова. — В разное время шелтеры "Ковчега" вмещали от 28 на старте до 220 человек в пиковые периоды. В шелтерах "Ковчега" за два года их работы проживало более 4000 человек. Боюсь, ни одна организация не может покрыть весь запрос на помощь во всех странах. В пиковые периоды отъезда запрос на шелтеры превышал наши возможности в 10 и более раз».
На сегодняшний день закрыты все шелтеры «Ковчега». Не только в Армении, но и в Казахстане, Польше, Турции. Дарина Маяцкая объясняет это снижением потока релокантов. Но программы «Ковчега» по предоставлению временного жилья в этих странах сохранились: теперь «Ковчег» бронирует места в хостелах под конкретные запросы. Например, ереванское отделение ежемесячно помогает с временным жильём около 10 релокантам. Как и прежде, для включения в программу необходимо заполнить анкету. Жильё предоставляется тем, кого в России преследовали по политическим мотивам, или бежавшим от мобилизации при условии, что отъезд действительно экстренный и соискатели не могут арендовать жильё самостоятельно.
Олег Родин, бывший председатель нижегородского «Яблока», после эмиграции сначала был постояльцем шелтера, открытого «Ковчегом» в Ереване, а потом получил визу в Польшу и стал координатором шелтера «Ковчега» в Варшаве. Говорит, что многому научился у Дарины Маяцкой, пока сам жил в шелтере.
«В Польшу можно приехать только по гуманитарной визе, а их абы кому не дают. В основном наш коливинг в Варшаве состоял из активистов, журналистов и правозащитников. Но были, конечно, и люди, которые не занимались политикой, но придерживались антивоенных взглядов, бежавшие от мобилизации. Были и украинцы. И беженцы из авторитарных государств — Беларуси, Таджикистана, Туркменистана. Несколько ЛГБТ-персон. Разные люди. У нас получился мультикультурный коливинг с очень дружественной атмосферой», — вспоминает Олег.
ОГО, АСТАНА
Шелтер «Ковчега» работал и в Казахстане, но после объявления мобилизации наплыв эмигрантов был слишком велик. Благодаря Омскому гражданскому объединению (ОГО) в ноябре 2022 года в Астане появился ещё один. Это связано и с тем, что Омск совсем рядом с Казахстаном, и именно в этой стране многие омичи искали спасения от войны.
Меценат из Омской области, пожелавший остаться неизвестным, пожертвовал нам $4 тысячи
«Когда началась мобилизация, к нам в ОГО обращались за юридической помощью. Эмиграция стала единственным выходом. Но цены на аренду жилья в Казахстане взлетели. Логичным шагом было снять в Астане дом и открыть там шелтер. Позже деньги на него мы собирали донатами, а первоначально меценат из Омской области, пожелавший остаться неизвестным, пожертвовал нам четыре тысячи долларов. Насколько понял, у него есть и российские, и украинские корни. Он попросил половину этой суммы потратить на наш шелтер в Казахстане, а половину направить любому шелтеру, где размещают украинцев. Мы две тысячи перевели ереванской организации "Допомога", которая помогает украинским беженцам», — рассказывает сооснователь ОГО Даниил Чебыкин.
Даниил находился в Армении, но помогал организовывать работу казахстанского шелтера. Координатором на месте стал волонтёр ОГО, который сам эмигрировал в Казахстан, спасаясь от мобилизации. Он избегает публичности. Шелтер разместился в здании бывшего детсада. Единовременно там размещалось до 30 человек.
«Шелтер — это всё-таки большой хостел, где нет личного пространства. Не самое комфортное место. Постояльцы сами стремились побыстрее трудоустроиться, пусть даже на временную работу, и снять собственное жильё. Но разные бывали ситуации, кто-то и задерживался», — вспоминает Даниил.
Закрылся шелтер ОГО в апреле 2023 года: и деньги закончились, и поток релокантов иссяк.
«ПРИСТАНИЩЕ», БУДВА
У шелтера в черногорской Будве, открытого 5 марта 2022 года фондом «Пристанище» (pristanište в переводе — «гавань») для украинцев, белорусов и россиян, по-прежнему нет недостатка в постояльцах, и его основатели даже не думают о том, чтобы шелтер закрыть, рассказала специалист фонда по связям с общественностью Яна Зубцова.
Самыми первыми жильцами и администраторами шелтера была семейная пара из Харькова. Александр и Диана — русский и украинка. Через несколько дней после полномасштабного вторжения они уехали к друзьям в Молдову, где с ними связалась исполнительный директор «Пристанища» Светлана Шмелёва, которую Александр знал по Московской школе гражданского просвещения, и предложила приехать в Черногорию. Супруги приняли приглашение.
«Я "Пристанище" фондом не называю. Это сообщество друзей, в котором чувствуешь себя свободно и безопасно. Мы стали первыми жильцами шелтера, и нам сразу хотелось чем-то заняться. Встречали украинских беженцев и российских эмигрантов, заселяли их в комнаты. Закупали продукты, помогали вновь прибывшим оплатить туристический сбор. Помню, из Краматорска большая семья с детьми приехала. Они привезли на машине, что сумели, а всё остальное осталось в Краматорске, куда невозможно было вернуться. Из Одессы две семьи. Из российского Белгорода журналистка. Она просто морально не могла находиться в родном городе, который весь завешали "зэтами", из которого запускали ракеты по Украине», — рассказывает Диана о первых неделях работы «Пристанища».
Позже Диана вместе с супругом перебралась в Германию, но продолжала работать SMM-менеджером «Пристанища».
Алексей, живший до эмиграции в Тюмени, останавливался в «Пристанище» совсем недавно — в июне 2024 года.
«Я не активист, обычный инженер. Просто ещё с 2014 года был против войны, против политики Путина. На митинги ходил, но не попадался. До возбуждения уголовного дела у меня не было ни одной административки», — рассказывает Алексей.
В Грузии и в других странах постсоветского пространства могут преследовать, даже убить могут
За репосты «Медузы» и четыре комментария в соцсетях против него возбудили уголовное дело за «военные фейки». Сначала отправили в СИЗО, потом перевели под домашний арест, и в мае 2024 года Алексей сумел бежать из России. Две недели прожил в Грузии и решил перебраться в Черногорию.
«Для нас, политических, это сейчас самое безопасное место. В Грузии и в других странах постсоветского пространства могут преследовать, даже убить могут. В Черногории таких прецедентов не было. И к Европе ближе. Я дальше собираюсь во Францию, надеюсь получить гуманитарную визу», — объясняет своё решение Алексей.
Прилетев в Черногорию, он в тот же день заселился в шелтер, с волонтёрами которого предварительно списывался.
«Это большой дом. Там порядка 20 квартир однокомнатных и двухкомнатных. Я поселился один на верхнем этаже под чердаком. Комната — можно сказать, гостиничный номер, где есть всё: кровать, душ, туалет, кондиционер, телевизор, интернет и даже холодильник с продуктами. На второй день через "Пристанище" нашёл работу. Устроился автомехаником в автосервис, который семь лет назад открыли украинцы. Зарплата достойная, снял себе квартиру у моря. У меня в общении с украинцами проблем нет. Они знают, что я против войны и поддерживаю Украину», — говорит Алексей.
«Пристанище» — шелтер нетипичный, больше похожий на трёхзвездочный отель, чем на хостел. Принимают семьи. Заселяют даже с домашними животными. Но, как объясняет специалист по связям с общественностью Яна Зубцова, жить здесь можно не больше двух недель и отбор претендентов достаточно строгий. Шелтер создавался и существует для тех, кто пострадал от войны. Приоритет отдаётся украинцам.
«Не только беженцам, но и тем украинцам, которые не собираются надолго покидать свою страну, но приезжают в наш шелтер, чтобы просто две недели поспать без бомб. У многих россиян, выбравших страной релокации Черногорию, есть психологический барьер: как я буду общаться с украинцами? Сама через это проходила. Черногория примиряет. Здесь даже на бытовом уровне россияне могут помочь украинским семьям, оказавшимся в ещё более тяжёлом положении, чем мы. Для многих россиян эта возможность мирного соседства с украинцами является очень мощным якорем, чтобы остаться в Черногории», — объясняет Яна.
Она рассказывает, что у «Пристанища» около 400 волонтёров разной направленности: водители, которые привозят новых постояльцев из аэропорта, психологи, тьюторы, которые «ведут» семьи. Кроме того, многие бывшие постояльцы «Пристанища» стали микроспонсорами шелтера. Небольшие, но ежемесячные донаты помогают продолжать работу.
Елена Шукаева — журналистка и, по версии Минюста, «иноагентка». В России пять раз приговаривалась к штрафу на общую сумму 200 тысяч рублей «за дискредитацию армии». В спецприёмнике объявляла голодовку. Эмигрировала в Германию. Она останавливалась в шелтерах в Черногории и в Польше, когда приезжала туда по делам.
Нужна бизнес-модель с элементами благотворительности
«Шелтеры по-прежнему нужны, но они не могут стоять пустыми и ждать, когда кто-нибудь приедет. Мне кажется, здесь нужна бизнес-модель с элементами благотворительности. Пусть релоканты живут в этих шелтерах за умеренную плату, как в хостелах. А кто совсем в бедственном положении — бесплатно. И мне, например, когда приезжаю в европейские страны, проще остановиться за плату у своих в шелтере, чем искать какой-то букинг, пытаться объясниться на чужом языке», — говорит Елена.
Бывший координатор шелтера в Варшаве Олег Родин считает, что такая модель не нужна и что при необходимости работу релокантских шелтеров в разных странах будет несложно возобновить.
«Если начнётся какая-нибудь мобилизация, то мобилизуемся и мы. Срочно что-нибудь снимем, что-нибудь придумаем. Как было в 2022 году, когда начинался "Ковчег". Опыт и ресурсы есть», — говорит Олег.
«Первично уезжающих стало значительно меньше, поэтому держать шелтеры нецелесообразно, да и количество пожертвований снизилось. В случае массового отъезда из-за очередных безумных действий Кремля мы сможем быстро развернуть инфраструктуру, как это было в Казахстане после объявления мобилизации», — согласна с коллегой основательница «Ковчега» Анастасия Буракова.
ШЕЛТЕРЫ ДЛЯ КВИР-ЛЮДЕЙ, ЕРЕВАН
Кроме политических активистов и тех, кто не захотел стрелять в украинцев, после 24 февраля Россию массово покидает ещё одна группа — представители ЛГБТ-сообщества. Они находили временное пристанище в шелтерах, открытых «Ковчегом» и другими помогающими организациями, но возникали и шелтеры именно для квир-людей.
«Ничего нового не происходит. Всегда, когда фашистская диктатура набирает обороты, она ищет "внутренних врагов", преследует в том числе и ЛГБТ-людей», — говорит сооснователь Омского гражданского объединения и ЛГБТ-активист Николай Родькин.
После начала войны он эмигрировал и воспользовался программой предоставления временного жилья квир-людям. Никаких подробностей сообщить не может — ни страну, где получил временное пристанище, ни название фонда.
«У них есть благополучатели, которых физически преследуют. Это вопрос, связанный с безопасностью», — объяснил Николай Родькин.
Сейчас он живёт в Испании. Не в шелтере, но в коммуне, созданной группой ЛГБТ-эмигрантов из России.
В России не только объявили ЛГБТ «экстремистским сообществом», но и практически запретили транспереход. Центр «Т» — созданная ещё в России инициативная группа помощи трансгендерным и небинарным людям — в начале 2024 года открыл свой шелтер в Ереване.
Ник — так представился координатор этого шелтера — рассказывает, что накануне запрета на транспереход такой же шелтер существовал в Москве. Значительная часть волонтёров и благополучателей перебралась в Ереван, поэтому вполне логично, что шелтер Центра «Т» открылся именно здесь.
«Активизировался поиск врагов — экстремистов, террористов, ЛГБТ-активистов, феминисток, чайлд-фри. До войны мне казался абсолютно немыслимым запрет трансперехода, а сейчас вроде бы ничего и не возразишь. "Идёт война, государство, что бы они ни делало, нуждается в вашей поддержке". Это благовидный предлог, чтобы ещё больше загнобить россиян», — считает Ник.
Ереванский шелтер для эмигрировавших из России транслюдей испытывает серьёзные трудности с финансированием, объявлял экстренный сбор средств. Но по крайней мере ещё месяц он будет функционировать.
КОММЕНТАРИИ