Созданное движением «Талибан» правительство заявляет, что управляет Афганистаном в соответствии с исламским правом, подразумевая под этим собственное строгое суннитское толкование шариата.
Универсального исламского права не существует, так как шариат открыт для интерпретаций пятью основными школами, четыре из которых суннитского толка и одна — шиитского.
Версия исламского права возглавляемого талибами правительства отличается от норм шариата, установившихся в других преимущественно мусульманских странах, включая страны с суннитским большинством.
Многие ученые настаивают на чрезмерной узости понимания западными СМИ шариата как «исламского права».
— Шариат включает в себя обширные области личного поведения, которые во многих обществах, как правило, не регулируются правовыми нормами. Более расплывчатым, но более точным переводом может быть «исламский образ действий», — говорит профессор политологии Университета Джорджа Вашингтона Натан Браун.
Оправдание талибами своей жесткой исламской системы восходит к движению «Деобанди», которое возникло в 19 веке в британской колониальной Индии и является видным направлением среди исламистов в современном Пакистане и Афганистане, основанным на суннитской ханафитской школе юриспруденции.
Находящийся в добровольном изгнании профессор права из Американского университета в Кабуле Харун Рахими отмечает, что на шариат «Талибана» также оказывают влияние традиции в Афганистане и племенных регионах Пакистана.
— Талибы пытались приспособиться к местным племенам, нежели действовать против них. Таким образом, применение талибами своих уголовных законов и решение частных споров — это смесь ханафитской школы, а также сводов племенных законов или погружение в местные культурные особенности. Они придерживаются концепции ханафитской школы юриспруденции, разработанной в рамках учебной программы медресе Деобанди в Пакистане, где многие судьи «Талибана» проходили свою подготовку, в той мере, в которой они эту подготовку получили. Порой уровень пройденной подготовки был очень невелик, — комментирует Рахими Азаттыку.
Как отмечает Рахими, суды «Талибана», в отличие от систем правосудия большинства стран с преимущественно мусульманским населением, продемонстрировали некоторую необузданность при вынесении распоряжений о публичных казнях, ампутации конечностей и порках.
— В качестве примера можно привести исламскую традицию «кисас» — «око за око» или «справедливое возмездие» — за предполагаемые «преступления против человека», — говорит он.
Согласно кисасу, осуждённого убийцу предают публичной казни по требованию родственников убитого. Родственники жертвы могут сделать выбор в пользу «кровавых денег» — оплаты возмещения возмездия от убийцы.
Правовыми системами Саудовской Аравии, Ирана, Пакистана, Объединенных Арабских Эмиратов, Катара и некоторых частей Нигерии предусмотрено «справедливое возмездие» с разной степенью публичной демонстрации.
Однако во времена правления «Талибана», начиная с середины 1990-х годов, публичные казни были распространенными и проводились с помпой.
Рахими говорит, что, «учитывая незамысловатое и некритическое прочтение исламских текстов талибами», он не ждет, что судьи «Талибана» «займутся изощренной контекстуализацией» аятов Корана о «справедливом возмездии», как это делают суды в большинстве других мусульманских стран.
Другой пример — наказание «худуд», которое назначают за то, что считается «преступлениями против Всевышнего», например публичная порка за прелюбодеяние и употребление алкоголя или ампутация за разбой на автотрассе и некоторые виды краж.
Эти наказания установлены и предписаны аятами Корана.
Однако, по словам Рахими, высокие требования, предъявляемые к доказательствам в делах о худуде, означают, что суды в большинстве мусульманских стран редко выносят такие наказания.
— Суды в этих странах оговаривают, что следует избегать наказаний худуд, если в деле имеются малейшие сомнения или двусмысленность, — говорит он.
Для сравнения: суды «Талибана» не допускают надлежащих судебных разбирательств и в прошлом многократно выносили распоряжения о проведении публичных казней, ампутаций и избиений плетью на спортивных стадионах, отмечает Рахими.
Взгляды на участие женщин в общественной жизни также значительно разнятся, если смотреть на толкование шариата «Талибаном» и общепринятыми установками в других странах с преимущественно мусульманским населением.
Режим «Талибана» в Афганистане с 1996 по 2001 год запрещал женщинам получать образование и требовал, чтобы женщины выходили из дома исключительно в сопровождении родственника мужского пола.
Для сравнения: в последнее время женщины занимали посты глав государств в Пакистане, Индонезии, Турции, Бангладеш, Кыргызстане, Косове, Тунисе, Танзании и Мали.
Багер Мойн, бывший глава персидской службы британской радиовещательной корпорации BBC и основатель лондонского журналистского веб-сайта Jadid Online, говорит, что обращение «Талибана» с женщинами не согласуется с тем, «что большинство мусульманских ученых признают как закон шариата».
— Утверждение талибов о том, что они действуют в соответствии с законами шариата, не означает, что это закон шариата. Это их племенная версия закона шариата, и ее следует указывать как таковую, — говорит Мойн.
Мойн заключает, что запрет «Талибана» на посещение школ женщинами не обеспечивает «соблюдения традиции пророка Мухаммеда в отношении образования женщин».
— Отказ в получении образования женщинами не имеет ничего общего с тем, что мы понимаем под исламской традицией. Все мусульманские ученые признают, что пророк сказал, что «поиск знаний — долг всех мусульман», будь то мужчины или женщины, — утверждает Мойн.
По словам Маулана Сайеда Аршада Мадани, 82-летнего главы исламской школы на севере Индии Дарул Улум Деобанд, где зародилось движение «Деобанди», он поддерживает попытки «Талибана» обособить мужчин и женщин во имя «избежания искушения».
Однако Мадани, категорично заявляющий, что его школа в настоящее время не имеет связей с «Талибаном», недавно заявил Азаттыку, что талибам не следует запрещать женщинам получать образование.
— Если [возглавляемое талибами] афганское правительство сможет обеспечить [раздельное обучение], это будет означать, что дверь в образовательные заведения для девочек открылась, — сказал Мадани.
Помимо управляемого «Талибаном» Афганистана, ключевыми государствами, утверждающими, что их правительство основывается на исламском праве, являются Саудовская Аравия с суннитским большинством и Иран, где живут преимущественно шииты.
Такие основанные на шариате режимы вызывают обеспокоенность Европейского суда по правам человека, прежде всего в вопросах уголовного права и уголовного судопроизводства, а также норм, касающихся правового статуса женщин, и способов вмешательства режимов «во все сферы частной и общественной жизни в соответствии с религиозными предписаниями».
В других странах, где ислам является государственной религией, таких как Пакистан и Египет, или в светских государствах с мусульманским большинством, таких как Турция, существует более сложная взаимосвязь между исламским правом, традиционным правом и правовыми кодексами.
ИСТОЧНИКИ ИСЛАМСКОГО ПРАВА
Есть четыре основных источника закона шариата.
Главнейшим для всех школ исламской юриспруденции является Коран — священная книга, в которой, как считают все мусульмане, содержатся откровения Всевышнего пророку Мухаммеду.
Другой основной «ниспосланный» источник исламского права известен как Сунна — учения и практики Мухаммеда, описанные в тексте хадисов.
Существуют также «не-ниспосланные источники» исламского права, которые основаны на человеческих рассуждениях.
Каждая школа исламской юриспруденции приписывает им разный уровень значимости.
Один из не-ниспосланных источников — «кияс» — независимое толкование судебных принципов, выработанных мусульманскими юристами и основывающихся на рассуждениях по аналогии, известных как «иджтихад» и базирующихся на компетентном понимании Корана и хадисов.
Еще одним не-ниспосланным источником исламского права является «иджма» — консенсус мнений исламских ученых или мусульманского сообщества.
ШКОЛЫ ПРАВА
Основные школы исламского права основаны на различных «человеческих представлениях» (по-арабски «фикх»), которые возникли относительно Корана и хадисов в течение столетий, последовавших за смертью Мухаммеда.
Ни одна школа права не является эксклюзивной для какого-либо региона. Тем не менее каждая их этих школ занимает доминирующее положение в разных частях мира.
Джон Мохаммад Батт, исламский ученый и бывший телеведущий BBC, единственный из жителей Запада, окончивший Дарул Улум Деобанд, говорит, что различия между четырьмя суннитскими школами «связаны с дополнительными аспектами религии, а не с фундаментальными аспектами исповедания веры».
— Это очень незначительные моменты, и они всегда будут говорить, что все четыре суннитские школы мысли в равной мере правомерны и одинаково весомы. Это просто разная интерпретация со стороны имамов, и нет абсолютно никакой враждебности со стороны какой-либо из школ мысли, — сказал Батт Азаттыку.
В Южной и Центральной Азии доминирует ханафитская школа. Примерно треть мусульман мира является ее последователями, и это делает ее школой с наибольшим количеством приверженцев.
Ханафитский фикх признаёт усмотрение юристов, а также рассматривает традиции в качестве законной основы исламского права.
Таким образом, толкование шариата «Талибаном» с влиянием на него местных племенных обычаев Афганистана и Пакистана является лишь одним из вариантов ханафитского толка.
Маликитский фикх преобладает в Северной и Западной Африке.
В Средневековье маликитский фикх также существовал в некоторых частях Европы, находящихся под исламским правлением, например в бывших исламских государствах в Испании и Португалии, а также в Сицилийском эмирате.
Как и ханафитская школа, маликитская школа принимает в качестве источника исламского права усмотрение юристов и обычаи общины.
В отличие от других школ, последователи маликитского фикха также рассматривают консенсус жителей Медины как правомерный источник исламского права.
Шафиитский фикх распространен в Восточной Африке и Юго-Восточной Азии, а также в Чечне и Ингушетии на Кавказе.
Школа шафиитов не считает судебные постановления ученых-юристов приемлемым источником исламского права, поскольку они равносильны «человеческому законодательству».
Ханбалитская школа — самая маленькая из четырех суннитских фикхов. Строгая традиционалистская школа встречается главным образом в Саудовской Аравии и Катаре, где является официальным фикхом.
Есть также большие группы последователей ханбалитского фикха в Объединенных Арабских Эмиратах, Бахрейне, Сирии, Омане и Йемене, а также среди кочевых бедуинских племен в Ираке и Иордании.
Течение салафитов или ваххабитов — строгое ортодоксальное исламское направление, среди последователей которого был основатель движения «Аль-Каида» Усама бен Ладен, оно возникло в 18 веке как реформация ханбалитской школы.
Джафари — основная школа шиитского ислама. Она закреплена в Конституции Ирана.
Джафари отличается от всех четырех основных суннитских школ тем, что полагается на так называемый иджтихад — независимые обоснования правоведов при ответе на юридический вопрос.
На практике джафари также отличается от суннитских школ в вопросах толкования наследования, религиозных налогов, торговли, личного статуса и мута — практики временного брака, предшествовавшей исламу, которая разрешена при условии предварительного согласия обеих сторон, без принуждения, на время партнерства.
Перевела с английского Алиса Вальсамаки.
КОММЕНТАРИИ