Казахстанское бюро по правам человека сообщило, что 18 августа участники Национального превентивного механизма по предупреждению пыток побывали в учреждении АП-162/1 в Павлодаре и встретились с поэтом и диссидентом Ароном Атабеком. Он находится в тюрьме с 2006 года: его задержали после Шаныракских событий в Алматы, когда жители городской окраины оказали сопротивление силовикам и чиновникам, прибывшим сносить дома, построенные, по утверждению властей, на незаконно захваченных землях. Атабека приговорили к 18 годам тюрьмы. За решеткой он провел больше 15 лет.
«Болят обе руки, поднять не могу, не сгибаются, тяжело даже держать ручку. С ногами тоже проблемы, ноги стали отказывать, передвигаюсь только по камере, до таксофона добираюсь на коляске, от прогулок отказался… Видимо, старые травмы дают о себе знать, когда избивали на этапе… Предлагают мне пройти полное обследование, но я оказался, так как считаю, что в моем возрасте облучение — опасно…» — приводит слова Атабека сайт бюро.
Сообщение сопровождается снимком Атабека, на котором он выглядит заметно похудевшим и осунувшимся. Дочь Атабека Айдана Айдархан, которая на момент ареста отца была подростком, увидев изображение, написала в Instagram'е, что фото «возвращает в жестокую реальность». Атабек запретил жене и дочери навещать его в колонии, объяснив свое решение нежеланием подвергать близких унижениям при досмотре.
«В моей памяти папа всё тот же цветущий мужчина, сильный и здоровый. Во снах я вижу его именно таким. Эта фотография возвращает меня в жестокую реальность — да, папа там, все эти годы. В тюрьме строгого режима... Казахстан не достоин Арона Атабека. Я не видела, как он постарел, не имею возможности за ним ухаживать. Это разбивает мне сердце. Хочется спрятаться и не видеть ничего этого, не чувствовать, не помнить. Когда папу посадили, внутри меня что-то умерло, выключилось. Видимо, я не такая сильная, как он», — написала Айдана Айдархан.
Она сопроводила свой пост фотографией улыбающегося молодого отца с дочерью на коленях.
«Он не здоров, отказывается от полноценного обследования, отказывается принимать лечение. Вот до чего довело отсутствие возможности доверять. За все эти годы папу травили хлоркой, пытали холодом, отказывали в переводе в сангородок, отбирали рукописи», — отмечает дочь Атабека, которого казахстанские правозащитники внесли в список политических заключенных.
Посетившая 68-летнего Атабека в павлодарской тюрьме участница НПМ и юрист Казахстанского бюро по правам человека Меруерт Шакирова говорит, что состояние заключенного за последний год существенно ухудшилось. Он не может поднять руки, малейшие движения даются ему с большим трудом.
Шакирова отмечает, что во время посещения в прошлом году Арон Атабек, как ей показалось, был настроен более оптимистично, чем сейчас.
— Он был более активным, более позитивным. «Я выйду, осталось четыре года, я вернусь домой» — так говорил. А сейчас говорит: «Я останусь, даже если умру». Начальник [учреждения] сказал, что не надо умирать. Он ответил, мол, всякое бывает, возраст. Он выглядит потухшим, — рассказала Азаттыку Шакирова после посещения в тюрьме Атабека.
Шаныракские события: что произошло и что было после
14 июля 2006 года жители поселка Шанырак на окраине Алматы оказали сопротивление властям, направившим силы полиции, чтобы снести дома жителей, которые, по мнению властей, самовольно захватили земли. В столкновениях погиб 24-летний полицейский, которого облили бензином и подожгли.
Власти обвинили в его смерти нескольких жителей и находившегося в этот день в Шаныраке поэта и диссидента Арона Атабека. Его приговорили к 18 годам тюрьмы, Курмангазы Утегенова — к 16 годам, Ерганата Тараншиева — к 15 годам, Рустема Туякова — к 14 годам заключения. Последние двое в 2018 году были освобождены условно-досрочно. Утегенову в 2013 году добавили еще два с половиной года по обвинению в «неподчинении законным требованиям» сотрудников тюремной администрации.
Арон Атабек все годы заключения содержится в тюрьмах вдали от Алматы, в котором проживал до задержания. С апреля 2014 года он содержится в СИЗО Павлодара, куда был этапирован из колонии города Каражал Карагандинской области. Атабека дважды наказывали содержанием в «крытой» тюрьме города Аркалык Костанайской области — своего рода тюрьмой в тюрьме, где отбывают наказание приговоренные к пожизненному заключению.
В 2010 году Арону Атабеку была присуждена международная премия Freedom to Create в номинации «Творец в заключении» (Imprisoned аrtist). Премию в ноябре 2010 года вручили в Каире его родным.
По словам Шакировой, Атабек не может самостоятельно побриться из-за болей в руках. Парикмахер, который должен был прийти за день до визита участников НПМ, чтобы побрить заключенного, так и не пришел, поэтому Атабек был с отросшей бородой.
В тюремной камере, как говорит Шакирова, «очень грязно». Администрация учреждения сообщила, что Атабек, ссылаясь на то, что у него после ухода посторонних «пропадают вещи», не позволяет провести уборку.
Участникам НПМ предоставили амбулаторную карту заключенного. В медицинских документах Атабека указан целый ряд хронических заболеваний, в том числе артрозо-артрит верхних конечностей. Руководство учреждения утверждает, что заключенный отказывается от назначенного врачами лечения и рекомендованного обследования в условиях поликлиники. На сайте бюро размещена фотокопия подписанного Атабеком отказа от терапии и анализов.
Шакирова говорит, что в учреждении участникам НПМ сказали, что к Атабеку приставлен санитар из числа заключенных, который готовит его ко сну, так как самостоятельно он это делать не в состоянии.
В присутствии посетителей Атабек обратился к начальнику учреждения с просьбой, чтобы его никуда больше не этапировали. Он сказал также, что ему тяжело передвигаться на коляске к тюремному таксофону (он может с некоторой периодичностью делать звонки), и попросил установить таксофон ближе. По словам Шакировой, администрация ответила, что установить таксофон в камере нельзя, но пообещала «подумать» над тем, как облегчить доступ к телефонному аппарату.
Во время встречи с участниками НПМ Арон Атабек повторил, что не собирается подавать ходатайство об условно-досрочном освобождении.
— Он говорит, что не намерен. Отказывается, чтобы потом подать заявление в Комитет ООН по правам человека с требованием компенсации [от государства], — сообщила Шакирова.
Атабек говорил ранее, что связывает боли в суставах и многие болячки с пытками при этапировании. Правозащитник Елена Семенова, не раз посещавшая политзаключенного, говорила, что здоровье Атабека пошатнулось также из-за содержания в сырых, холодных тюремных условиях в прежние годы.
Атабек во время визита участников НПМ попросил, чтобы его никуда больше не этапировали до окончания срока заключения.
Его срок истекает в 2024 году.
Международные правозащитные организации и Государственный департамент США в своих публикациях систематически поднимают тему политических узников в Казахстане и всегда при этом упоминают имя Арона Атабека. В прошлогодней резолюции Европарламента по ситуации с правами человека в Казахстане содержится призыв немедленно освободить Атабека и «всех активистов и политических заключенных, в настоящее время находящихся за решеткой». Казахстанские власти заявляют, что политзаключенных в стране нет.
КОММЕНТАРИИ