Хрупкая Малика Искакова с 20 лет трудится на стройках Астаны: работала на возведении Дома министерств, обустраивала Водно-зеленый бульвар, строила жилые комплексы и закладывала платформу под сферическим павильоном на территории выставки EXPO. Город, который она строила, свой и в то же время какой-то чужой: 13 лет она живет в нем в статусе «квартиранта».
ПОКОРЯТЬ АСТАНУ ИЗ-ЗА БЕЗЫСХОДНОСТИ В ГЛУБИНКЕ
Проучившись год в индустриально-педагогическом колледже Костаная, Малика Искакова взяла академический отпуск и вернулась домой, на станцию Койбагар в Костанайской области. Ее матери негде было взять 32 тысячи тенге для оплаты ее обучения. Работы в глубинке нет. Старший брат Малики после аварии на мотоцикле передвигался на костылях; младший учился в школе. На шее матери были двое детей ее погибшего брата.
Малика пыталась найти работу на станции, но безуспешно. И когда она услышала, что их сосед ездит работать в Астану вахтовым методом на стройке и что набирают рабочих, тоже пошла записываться. В апреле 2005 года приехала в Астану.
— Купила билет на поезд за две тысячи тенге. На вокзале села в 21-й автобус. И вышла остановке «Байтерек», там и находилась эта стройка. Сейчас это всем известный Дом министерств. А тогда кругом шла стройка, и называлась она просто «объект». Выйдя из автобуса, я пошла смотреть на «Байтерек», обошла его со всех сторон. Мне было интересно посмотреть на нашу «Эйфелеву башню», которую всегда показывают по телевизору, — рассказывает с улыбкой Малика.
Стройка была в разгаре. Предстояла работа вахтовым методом: месяц — работа, месяц — выходной.
«ПЕСНЯ МАМОНТЕНКА»
20-летняя девушка долго не могла прийти в себя, увидев вокруг строительную грязь, лужи, людей в резиновых сапогах. Все мокрые, грязные, кричат друг на друга, так как много новеньких, то и дело слышались крики бригадира: «Неправильно кладешь, не так делаешь».
Когда начали таскать арматуру, не 12-й или 16-й номер, а в Доме министерств применяли 25-ю, 32-ю, то чуть не согнулась в три погибели от тяжести.
— Думала: «Господи, как мне выдержать месяц, как всё это пережить, чтобы не упасть и не сдаться». А когда начали таскать арматуру, не 12-й или 16-й номер, а в Доме министерств применяли 25-ю, 32-ю, то чуть не согнулась в три погибели от тяжести. Это по 11 метров один хлыст, получается. И нас трое женщин. За день так уставала, еле держалась на ногах. После работы в общежитии всё равно шла в душ, хоть и падала без сил; мылась холодной водой, так как не было горячей, — продолжает свой рассказ Малика.
Она молча терпела, но целыми днями пела песню про себя вполголоса: «Пусть мама услышит. Пусть мама придет…» — «Пусть мама заберет меня отсюда», — добавляла она от себя слова в детскую песенку.
Первая зарплата: 45 тысяч тенге плюс командировочные 15 тысяч тенге казались ей немыслимо большими деньгами. Она побежала сразу на базар, начала примерять разные вещи, купила белую искусственную шубу, подарки маме и братьям и много всяких сладостей. Вечером села на поезд. Всем дома отвечала: «Да, работа нормальная, живу в общежитии» — и нисколько не жаловалась и не рассказывала о том, что испытала за этот месяц.
Отдохнув дома две недели, она снова собралась в Астану на стройку. «Вот поеду в этот месяц, заработаю немного денег — и всё, больше не поеду», — говорила она себе. Но после очередного отдыха вновь и вновь отправлялась на работу в Астану.
— И так продолжалось год-полтора. От вахты до вахты. И с каждой вахтой набиралась опыта работы арматурщицей. А дома продукты появились, и мама начала улыбаться, и брат выздоравливает на ноги встает. А в деревне работы нет, — вспоминает Малика Искакова.
ХОМУТЧИК МАРАТ
Со своим будущим мужем Маратом Утеевым Малика познакомилась на работе. Он приехал на заработки в Астану в 2003 году, тоже из Костанайской области, но из Мендыгаринского района. Марат работал хомутчиком. Хомуты делали вручную, и арматурщики каждый раз ходили в цех за хомутами. Малика признаётся, что первая подошла к Марату, спросила, как его зовут и откуда приехал. Узнав, что земляки, стали чаще общаться. Спустя две недели общения только на работе, после окончания срока вахты, Марат предложил поехать к нему домой в гости в село Боровское.
— В другое время отшила бы такое предложение, а тут захотелось посмотреть Мендыгару, познакомиться с родными Марата. Из Костаная ехать еще 80 километров, оказывается, до его села. Я уже пожалела, что согласилась поехать к нему. Едем, едем, бесконечные леса и леса. Сколько сёл проехали, а его Боровского так и не видать. Но было интересно, ведь в местности, где я выросла, в Кушмуруне, Койбагаре, лесов нет совсем. Когда позвонила мама, я уже была дома у Марата. Она, узнав, что я в гостях у парня, запричитала: «Ой-бай, что я родственникам и соседям своим скажу? Пусть отправляют теперь сватов». Я сама опешила, так как замужество в мои планы не входило.
Через некоторое время приехали сваты. Вскоре Малика стала замужней женщиной. И вот уже 13 лет живет с мужем, как она говорит, «в мире и согласии».
ЖИЗНЬ В СТАТУСЕ КВАРТИРАНТОВ
Жизнь в Астане не сулила молодой паре комфорт и достаток. Были времена, когда работодатель, не подписывавший трудовой договор, обманывал строителей, не платил за работу. Малика поработала и официанткой, и барменом. Марат собирал медь и сдавал металл. Так перебивались. Малика Искакова вспоминает, как полгода не получала денег, когда субподрядная организация отказывалась платить. В семье нечего было есть. Марат передвигал свою тарелку с едой к Малике, говоря, что уже сыт, хотя с утра куска хлеба не было у него во рту. Однажды они нашли на дороге черный кошелек. В нем, кроме пятитысячной купюры, ничего не было. Малика приняла это как милость божью. В тот день они наелись досыта впервые за полгода безденежья.
В один день, не дождавшись оплаты, хозяин съемного дома выставил их на улицу. Пару раз ночевали на стройке, в коптерке, где переодевались рабочие, потом поехали в Коктал к родственникам, которые тоже снимали времянку. Взяли там комнату в аренду за 18 тысяч тенге. Прожили в этом районе семь лет, снимая времянку. Топили печку, носили воду из колонки.
— Однажды мой ребенок пришел из садика и говорит, что с ней дети не хотят играть, потому что она воняет. Я позвонила воспитательнице, и та сказала: «Да, у вашего ребенка вещи сыростью пахнут. Неприятный запах. Стоит только ее шкафчик открыть, как разит этим запахом». Я в шоке, не могла удержать слез. От безысходности и обиды какой-то. Я семь лет не могла забеременеть, врачи сказали, что я никогда не смогу родить ребенка. Я хоть и отчаялась, но молилась Богу, прося ребенка. И этот мой вымоленный ребенок сидит один в углу садика, так как все ей говорят: «Фу, сасык», — вспоминает Малика Искакова.
Семья решилась на переезд. Нашли комнату в том же районе, намного дороже, но с центральным отоплением.
Арматурщица Малика Искакова говорит, что она, хоть и посвятила 13 лет своей жизни строительству, никак не может решить глобальную для семьи проблему приобретения собственного жилья. Она мечтает, чтобы дочь не меняла каждый раз школу, учителей, одноклассников из-за постоянных переездов родителей из одного угла в другой.
— Самое плохое качество людей в Астане — то, что квартирантов здесь не любят, — продолжает Малика. — Квартирантов не считают за людей. Когда несу квартплату, звоню арендодателю домой. Открывает дверь ребенок, и там кто-то спрашивает, кто пришел. «Да никто, это квартиранты» — таков ответ. Мы никто, мы как будто не люди, понимаете. Обижает это слово очень. Я не бесплатно живу, вовремя плачу аренду. Когда заселяемся, квартиры в ужасном состоянии. Я бегу за известкой, краской, делаю ремонт сама, хоть бы раз хозяин спросил: «Может, купить банку эмульсии?»
МЕЧТА, КАЗАВШАЯСЯ ОСУЩЕСТВИМОЙ
В 2007 году Малика и ее муж устроились работать официально в «Альянстройинвест». Мечта обзавестись своей квартирой в то время казалась осуществимой. Работники говорили, что компания даст им квартиру по льготной цене, если вкладываться в долевое участие. Первоначальный взнос удерживали из заработной платы. Малика тоже записалась в список нуждающихся в жилье. Выбрала самую дешевую однокомнатную квартиру на первом этаже. В течение шести месяцев из ее заработной платы компания удерживала по 50 с чем-то тысяч тенге.
— Люди скорее хотели выкупить свои квартиры, отдавали 90 процентов своих зарплат, живя впроголодь ради будущего собственного жилья. Когда нас отправляли на этот объект что-то доделать или окна помыть, мы с радостью шли, работали на совесть: думали, что сами же будем в этих домах жить. Вот скорей бы достроить и получить квартиры! Ждали, надеялись, — делится Малика с репортером Азаттыка.
«Альянсстройинвест» объявили банкротом, а генерального директора обвинили в хищении средств дольщиков. Дольщики остались без квартир. Малика два года пыталась отсудить свою квартиру или вернуть внесенную сумму, но в суд представители компании не приходили. Шесть раз проходило заседание суда по ее делу, но ни на одно они не явились. Без них судьи дело не рассматривали. Каждую неделю в течение двух лет она обивала пороги офиса «Альянсстройинвеста» чтобы вернуть свои деньги. Однако ей всегда говорили одну и ту же фразу: денег нет. Тогда Малика обратилась за помощью в президентскую партию «Нур Отан», написав заявление о своих мытарствах.
— Вскоре мне позвонили оттуда и сказали заполнить бумаги, написать номер карты, и через некоторое время на мою карту поступила сумма, которую мне была должна строительная компания. «Нур Отан» помог отсудить мои деньги. Не закрыли двери передо мной, помогли. За это я им очень благодарна, — отмечает Малика в своем рассказе.
Об озвученной недавно инициативе президента Казахстана Нурсултана Назарбаева удешевить ипотеку Малика слышала. И даже сделала некоторые расчеты. Чтобы купить двухкомнатную квартиру на окраине Астаны ей понадобится первоначальный взнос не менее двух миллионов тенге. Такой суммы у нее нет. Взять кредит на взнос, а затем обслуживать ипотеку семье Малики и Марата не под силу.
СТРОЙКА ЗАБИРАЕТ ЗДОРОВЬЕ
Малика говорит, что на стройке люди долго не работают. Лишь единицы остались из прежнего состава бригад. Потому что стройка всё здоровье забирает у человека.
— Всё время приходится таскать тяжести. Спина болит всегда: арматуру таскаем — нагибаемся. После беременности когда вернулась, начала ощущать, что организм не тот, очень уставала, до обеда еле работала. Все суставы болят, руки-ноги ноют, так и хочется сказать: когда на пенсию пойду, отдыхать на море поеду. Моему ребенку всего шесть лет, но чувствую себя старушкой, всё болит. А мне хочется до пенсии дожить, ребенка на ноги поставить.
Сейчас Малика работает в крупной строительной компании, параллельно заканчивает учебу в политехническом колледже. Получит специальность «строительство и эксплуатация зданий и сооружений», в дипломе будет записана квалификация «техник-строитель».
Помимо квартиры, Малика Искакова мечтает о сыне. Но пока нет собственного жилья, сидеть в декрете — непозволительная роскошь, которая скажется на семейном бюджете. Но, несмотря ни на что, Малика говорит, что считает себя счастливым человеком.
