Оппозиционный политик и член общественной комиссии по расследованию трагических событий в Жанаозене Зауреш Батталова вместе с другими членами комиссии 7 января побывала в Мангистауской области и, в частности, в Жанаозене. По итогам своей поездки она дала 8 января эксклюзивное интервью нашему радио Азаттык.
Свое интервью Зауреш Батталова предварила замечанием о том, что хотела бы выразить свое мнение по итогам поездки в Жанаозен с правозащитной точки зрения.
АКИМ ПРОСИЛ НЕ ЗАДАВАТЬ ОСТРЫХ ВОПРОСОВ
- Госпожа Батталова, как прошла встреча с новым акимом области Бауржаном Мухамеджановым?
- Седьмого января общественная комиссия по расследованию трагедии в Жанаозене в составе Болата Абилова, Рысбека Сарсенбая, Гульжан Ергалиевой, Мухтара Тайжана и меня прибыла в Актау. С нами были еще два журналиста. По прибытии в Актау в глаза сразу бросилось несоразмерно большое количество вооруженных людей и бронетранспортеры в городе, где не объявлено чрезвычайное положение, - начиная с аэропорта, на улицах и площадях города и заканчивая зданием акимата Мангистауской области. Мы попросились на прием к акиму области Бауржану Мухамеджанову. Он согласился принять нас. Нас проводили к его кабинету, можно сказать, под дулом автомата – поскольку почти до двери его кабинета нас сопровождал полицейский с автоматом наперевес. Как у правозащитника у меня возникло как минимум два вопроса. Первый - насколько подобные действия правомерны для города, где не объявлено чрезвычайное положение? Второй - не является ли это проявлением некоего устрашения для горожан, а также и членов общественной комиссии? Но эти вопросы я не стала задавать акиму, чтобы не отвлекаться от основной цели нашего прибытия в область – побывать в Жанаозене, встретиться и поговорить с потерпевшими, а также с задержанными, чтобы попытаться воссоздать объективную картину того, что произошло 16 декабря в Жанаозене и что происходит теперь на этапе предварительного следствия.
- Какие гарантии были даны общественной комиссии о том, что на этот раз она сможет решить все задачи, которые она поставила перед собой?
- Можно сказать, что произошло наоборот. Во время встречи с нами аким все время добивался от нас гарантии того, что мы в Жанаозене не будем «задавать острых вопросов», чтобы «не будоражить людей и не провоцировать их». К разряду «острых и провокационных вопросов» он отнес большинство из тех вопросов, которые мы задали ему по событиям в Жанаозене: и о том, как идет следствие, не подвергаются ли задержанные пыткам и так далее. Бауржан
- Власти в последнее время много говорят о нормализации ситуации в Жанаозене и в то же время там продлили режим чрезвычайного положения. Как аким Бауржан Мухамеджанов объясняет такой парадокс?
- Он ответил, что ситуация в целом стабилизировалась, но - не полностью.
«НЕДОРОЖНЫЕ» ВОПРОСЫ ДОРОЖНОЙ ПОЛИЦИИ
- На собственном опыте могу сказать, что при благоприятных условиях расстояние от Актау до Жанаозена можно покрыть за полтора часа. Как быстро общественная комиссия добралась до Жанаозена?
- Могу сказать, что условия поездки в Жанаозен были экстремальными. И проблема была вовсе не в погоде, в машинах, дорожном покрытии или в других технических деталях. Проблема была в дорожной полиции, которая слишком часто останавливала нас по пути в Жанаозен. И не только нас – поэтому по дороге на блокпостах образовывались длинные очереди. Под конец мы не выдержали и начали интересоваться у водителей других машин – каждый день такие очереди им приходится выстаивать? Они ответили, что за последние полмесяца – такое наблюдается впервые. Налицо необоснованное ограничение права на свободу передвижения не только членов общественной комиссии, но и всех тех, кто был подвергнут в этот день многочисленным проверкам. Подобные очереди, а также то, что дорожные полицейские задавали нам при каждой остановке одни и те же «недорожные» вопросы, отняли у нас гораздо больше времени, чем мы предполагали потратить на дорогу в Жанаозен…
- Что вы имеете в виду под «недорожными» вопросами дорожной полиции?
- Как вы сами понимаете, по дороге от Актау до Жанаозена нет режима чрезвычайного положения. Однако на многочисленных блокпостах стоят люди в бронежилетах с автоматами наперевес и с бронетранспортерами. Возникает вопрос: режим чрезвычайного положения распространяется не только на Жанаозен? Дорожные полицейские в первую очередь, конечно, проверяют документы у водителя и техническое состояние машины. На этом их функции должны закончиться. Однако они еще проверяют саму машину, что в ней находится, а также документы у всех пассажиров. Конечно, когда простые граждане видят кучу вооруженных полицейских, то у них отпадает желание кому-либо перечить. Помимо этого полицейские также запрещают видео- и фотосъемки, задают целый ряд вопросов пассажирам…
- И что за вопросы?
- Когда родились? Откуда приехали? Адрес проживания?.. Лично у меня подобные вопросы дорожной полиции, не имеющие никакого отношения к роду их деятельности, вызвали соответствующую реакцию. Конечно, когда они потребовали у меня удостоверение личности, то я не стала сопротивляться и предъявила его, не выпуская из рук, но при этом отвечать на их вопросы категорически отказалась, поскольку они не являются компетенцией дорожной полиции, и у меня есть законное право не отвечать на них. Так дорожные полицейские остались без ответа на свои «недорожные» вопросы.
ВОПРОС О ПОГИБШИХ ОСТАЛСЯ ОТКРЫТЫМ
- Как вас встретили в Жанаозене?
- На блокпосту перед въездом в Жанаозен образовалась длинная пробка из автомобилей. Однако встречающие нас представители комендатуры наши автомобили провели в обход других машин и поставили их у блокпоста. Нас пересадили в служебный автобус и повезли в комендатуру. Вскоре мы встретились с комендантом Жанаозена полковником полиции Аманжолом Кабыловым.
- Можно сказать, что начало вашего визита в Жанаозен было обнадеживающим?
- Я бы так не сказала. Комендант сразу запретил не только видео- и фотосъемки, но и использование аудиозаписи. Поэтому сопровождавшие нас журналисты вынуждены писать авторучками и на листочках. Вместе с тем, и это общеизвестно, такие телеканалы как «Хабар», передают сюжеты из Жанаозена, в том числе и репортажи с участием самого коменданта. Данный факт позволяет констатировать, что в действиях коменданта Жанаозена явно прослеживается предвзятость и избирательность в предоставлении информации разным СМИ, а также определенное ограничение права журналистов на осуществление своей профессиональной деятельности.
- Если ответы на ваши вопросы были содержательными, то их ценность мало в чем теряет от того, записаны ли они диктофоном или авторучкой.
- В том-то и дело, что ответы коменданта Аманжола Кабылова и других представителей власти - во встрече участвовали также руководители следственных групп прокуратуры, МВД и КНБ – носили весьма скудный и общий характер. В целом, как нам представили, в Жанаозене работает очень серьезная следственная бригада республиканского уровня и профессиональные судебно-медицинские эксперты. Представители следственных органов, как нам объяснили, ведут скрупулезную работу со всеми, на кого падает подозрение – их выявляют как по результатам видеосъемок, так и по другим признакам. В частности, ведутся тщательные проверки в отношении тех, кто был ранен или имеет хотя бы малейшую царапину. Всех задержанных проверяют на причастность к массовым беспорядкам.
- Вы узнавали, насколько достоверна информация о пытках задержанных?
- Да, мы задавали такие вопросы. Но нам ответили, что эти слухи не соответствуют действительности. Нам также сказали, что слухи о десятках погибших в Жанаозене тоже не обоснованны и что истиной являются лишь официальные данные.
- Вы говорили с жителями Жанаозена?
- Мы попросили коменданта Аманжола Кабылова, чтобы он нам дал возможность встретиться с задержанными, с членами их семей, а также семей убитых и раненых жанаозенцев – пусть и в закрытом помещении, как ранее оговаривалось с акимом Мангистауской области Бауржаном Мухамеджановым. Однако комендант категорически отказал нам в этом. Таким образом, вопрос о том, что сегодня говорят жители Жанаозена о числе погибших и раненых, а также о том, подвергаются ли пыткам задержанные остался открытым.
Я, конечно, была вынуждена задать соответствующий вопрос коменданту, поскольку здесь также очевидно, что нарушаются права потерпевших и членов их семей, а также и самих правозащитников – поскольку нас лишают права на доступ к информации и на осуществление своей общественной деятельности. Поразителен был ответ.
- И что же вас поразило в его ответе?
- Комендант заявил, что если мы не удовлетворены ответами и будем настаивать на своих требованиях, то он тут же закончит встречу и вышлет нас из Жанаозена.
Сложилось впечатление, что он не понимает, что чрезвычайное положение не отменяет фундаментальных прав и свобод человека и гражданина.
ПОИСК ВИНОВНЫХ
- Вы спрашивали о том, как идет следствие? Уже задержана активистка оппозиционного движения «Народный фронт» Айжангуль Амирова, которую подозревают в «разжигании социальной розни».
- При встрече с комендантом, представителями КНБ, МВД и прокуратуры хотя и давались довольно общие ответы, тем не менее прозвучало, что задержанных уже подозревают в основном по двум статьям: организация и участие в массовых беспорядках, а также в противодействие силам полиции. Как нам сказали, обвинения никому из задержанных пока не предъявлены – они все пока находятся в статусе подозреваемых.
- Ранее власти говорили о некой «третьей силе», которая якобы руководила действиями тех, кто участвовал в массовых беспорядках в Жанаозене 16 декабря. Заходила ли речь об этой силе при встрече с комендантом?
- Члены комиссии спрашивали об этом. Прямого ответа не было, но в ходе беседы все-таки от представителей власти прозвучало: «Вы услышите, что такие силы были».
Без широкого вовлечения общественности и участия международных экспертов, в том числе и от ООН, следственные органы страны, уже чувствуется, почти определились с виновными.
КАК ВОСПРИНИМАЕТСЯ ПОНЯТИЕ «ЭКСПЕРТЫ ООН»
- Кстати, об экспертах ООН – разве Казахстан не пригласил их?
- Хороший вопрос! Хочу напомнить, что 22 декабря генеральный прокурор Асхат Даулбаев во время встречи с представителем Управления верховного комиссара ООН по правам человека по Центральной Азии Арменом Арутюняном предложил направить экспертов ООН для участия в расследовании событий в Жанаозене.
- И что дальше?
- А дальше – как всегда. Экспертов ООН, которые должны были принять участие в расследовании событий в Жанаозене, до сих пор нет в Казахстане. К тому же нет никакой информации по этому поводу и от ООН. Последнее может означать, что МИД Казахстана возможно еще не направил соответствующую ноту в ООН. ООН, не получив такую ноту, не может направить своих экспертов. Поэтому у меня, как у правозащитника, возникает вопрос к казахским властям – была ли направлена МИДом официальная нота с приглашением экспертов ООН в Казахстан? Если да, то есть ли уведомление от ООН о получении этой ноты? Почему громкое заявление-приглашение генерального прокурора Казахстана до сих пор не обеспечено казахской стороной? Или его приглашение является еще одним популистским ходом власти?
- Эти вопросы вы задавали представителям прокуратуры, которые участвовали вместе с комендантом Жанаозена во встрече с вами?
- Да, я задала такой вопрос. Но мне ответили, что в расследовании событий в Жанаозене уже принимают участие международные эксперты. Я была очень удивлена, поскольку знаю доподлинно, что экспертов ООН в Казахстане еще нет, да и ответа ООН еще не поступило – если даже допустить, что был официальный запрос со стороны МИД Казахстана. Я начала у них выяснять, что это за международные эксперты. Они ответили, что они встречались, в частности, с экспертом из Грузии, прибывшим, как я поняла, наблюдать за парламентскими выборами в Казахстане!
Налицо то, что рекомендации представителя Управления верховного комиссара ООН по правам человека по Центральной Азии Армена Арутюняна по обеспечению объективного и всестороннего расследования событий в Жанаозене, на местном уровне не выполняются – ни комендантом Жанаозена, ни администрацией Мангистауской области. При подобных действиях властей, даже если следствие и суд будут проведены на высшем уровне, доверия к их результатам со стороны казахстанской и мировой общественности не будет. Хотелось бы, чтобы и ООН осуществила мониторинг устранения замечаний, высказанных их уполномоченным представителем в ходе декабрьского визита, о необходимости соблюдения Международного пакта о гражданских и политических правах касательно введения чрезвычайного положения. А также проводила мониторинг озвученных им рекомендаций по соблюдению информационной открытости, пропорциональности действий, презумпции невиновности, исключения пыток и унижающих достоинство действий, широкого участия в ходе следствия общественных институтов.
- Членам общественной комиссии так и не удалось встретиться с простыми людьми?
- В Жанаозене это нам не удалось. Однако мы посетили поселок Шетпе, где 17 декабря полицейские убили огнем из автомата местного жителя и многих ранили. Там мы встретились со старейшинами и семьями потерпевших и задержанных. Они в один голос утверждают, что никакого организованного беспорядка в Шетпе не было. Более того, по их словам, многие жители, услышав стрельбу в районе железнодорожной станции, из любопытства, захватив детей, устремились туда и попали под беспорядочную стрельбу полиции, которую та вела по мирным людям. Люди утверждают, что следствие по событиям в Шетпе ведется предвзято.
- Спасибо, госпожа Батталова за интервью.
