Адвокат из Алматы Елена Дворецкая говорит, что в законопроекте «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам дальнейшей модернизации уголовного процесса», который сейчас находится на стадии обсуждения, основной целью ставилось повышение защиты граждан в уголовном процессе и снижение его репрессивности без ущерба для эффективности уголовного преследования. Кроме того, предполагается повышение состязательности уголовного процесса за счёт расширения процессуальных возможностей адвокатов.
Я, как практикующий адвокат, не разделяю общего восторга и считаю, что данные нововведения без существенного изменения других сфер и областей уголовного процесса, скорее всего, будут мертворожденными.
— Нам предлагают такие нововведения в качестве панацеи, как расширение полномочий следственного судьи, сокращение полномочий прокурора в этой части, введение приказного производства, внесение определенных изменений и дополнений в порядок собирания доказательств. Однако, к сожалению, я, как практикующий адвокат, не разделяю общего восторга и считаю, что данные нововведения без существенного изменения других сфер и областей уголовного процесса, скорее всего, будут мертворожденными, — говорит Елена Дворецкая.
Нововведения разработчики законопроекта из генеральной прокуратуры предлагают немалые. Сокращается срок задержания подозреваемых с 72 до 48 часов, а в отношении несовершеннолетних — до 24 часов. Но есть оговорки по особо тяжким преступлениям и террористическим статьям: по ним срок задержания останется прежним.
Также предлагается, что негласные следственные действия теперь будет санкционировать суд, а доказывание будет производиться только по тому уголовному правонарушению, по которому производится расследование.
— Здесь адвокаты вправе говорить: вы, органы уголовного преследования, перешли границу. Вы зарегистрировали, предположим, преступление по краже, а ищете разбой или грабеж, — говорит старший помощник генерального прокурора Булат Беисов.
По его словам, все эти нормы направлены на защиту прав подозреваемого, а по ряду экономических преступлений сократили возможность применения такой меры пресечения, как заключение под стражу, ограничение есть только по статьям, связанным с расследований преступлений теневой экономики.
— Если брать распространенное в мире преступление — уклонение от уплаты налогов, — то впервые преступившее закон по этой статье лицо освобождается от уголовной ответственности. Хорошо это? Конечно. Идем навстречу тем лицам, которые, может, случайно их не платили, — говорит Булат Беисов.
Адвокат Джохар Утебеков говорит, что уголовно-процессуальный кодекс 2014 года впервые позволил адвокатам обратиться к следственному судье в определенных случаях. Адвокат сначала обращается к следователю, и если тот отказывается, то он обращается к следственному судье. Законопроектом предусматривается расширение этих обращений.
— Мы три года имеем честь работать по УПК, где это право есть. Я, как адвокат, около пяти раз по разным делам обращался к следственным судьям о назначении экспертизы, и каждый раз они мне отказывали в этом. И объясняется это элементарно: в кулуарах слышишь, что следственные судьи не испытывают никакого желания нести ответственность за экспертизу, как там ее будет дальше следователь проводить, и в целом у них такая политическая установка: слишком в следствие не вдаваться. В связи с этим это начинание здоровое, правильное. Но я боюсь, что на практике эта новелла будет такой же мертворожденной, как и назначение экспертизы следственным судьей, — говорит Джохар Утебеков.
Он также отмечает, что в конце этой реформы нельзя будет говорить о полноценной модернизации уголовного производства, потому что «основной проблемой остается — она кроется не в следствии, не в обвинении — суд, его тяжелейший обвинительный уклон».
Единственный вариант, как можно изменить мышление судейского и правоохранительного корпуса, — это полноценное внедрение по всем тяжким и особо тяжким преступлениям суда присяжных.
— В рамках законотворческой деятельности единственный вариант, как можно изменить мышление судейского и правоохранительного корпуса, — это полноценное внедрение по всем тяжким и особо тяжким преступлениям суда присяжных. Иного варианта в рамках законотворчества у нас нет — только так можно обеспечить модернизацию уголовного процесса, — говорит Джохар Утебеков.
Старший национальный эксперт проекта EUCJ Назгуль Ергалиева считает, что изменение законодательства должно быть направлено на изменение поведения, которое является последним фактором воздействия на общество.
— То, что написано хорошее в наших законах, не означает, что оно изменит поведение. То, что получают люди и испытывают на себе, — только это поведение участников процесса. Насколько эти изменения изменят поведение? — говорит Назгуль Ергалиева.
По ее мнению, чтобы планировать и осуществлять реформы, нужен научный и обоснованный анализ эффекта предыдущей реформы уголовно-процессуального процесса: «что сработало, а что не сработало».
Юрист филиала Казахстанского бюро по правам человека в Астане Ильяс Адильбаев говорит, что в этом законопроекте делаются шаги вперед и многим вещам хочется сказать «да», но два раза хочется сказать «но».
Суд принимает решение о неуведомлении, санкционирует это ходатайство следователя, и всё — дело, по сути, прекратится, приостановится. Что дальше будет, никто отслеживать не будет: никаких баз, никаких систем цифровых, которые бы отслеживали эти сроки, просто нет.
— Предлагается уведомлять граждан о проведении негласных действий, но при этом у органов уголовного преследования есть право обратиться в суд, чтобы такое уведомление отсрочить либо вообще не уведомлять. Вопрос, насколько будут защищены права человека на его частную жизнь, не отражен. Суд принимает решение о неуведомлении, санкционирует это ходатайство следователя, и всё — дело, по сути, прекратится, приостановится. Что дальше будет, никто отслеживать не будет: никаких баз, никаких систем цифровых, которые бы отслеживали эти сроки, просто нет, — говорит Ильяс Адильбаев.
Он также отмечает, что по вопросу состязательности сторон в законопроекте заложено положение, что адвокат сможет в ходе сбора доказательств ходатайствовать в суд провести опрос, но решение о признании доказательствами этих документов выносить будут органы уголовного преследования. Также Ильяс Адильбаев отметил, что до сих пор не создается реальных условий уголовно-процессуального производства, когда человек не будет подвергнут пыткам — вне зависимости от того, на какое время он будет задержан.
Законопроект «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам дальнейшей модернизации уголовного процесса» поступил в рабочую группу нижней палаты парламента.
