Почему Токаев реагирует на проблемы уровня районного акима

ТОКАЕВ И ТРЕНД

Вырубка 22 ноября многолетних деревьев возле торгового дома Sulpak в Алматы вызвала возмущение общественности. Девять из 13 срубленных деревьев занесены в Красную книгу. Администрация торгового дома сначала заявила, что она ни при чем, однако акимат города опроверг это. Экоактивисты и жители требовали наказать «преступников против природы». В дело вмешался и президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев, он «поручил привлечь виновных к ответственности», сообщил его пресс-секретарь Берик Уали.

«Президент Касым-Жомарт Токаев обратил внимание на вопиющий факт вырубки здоровых деревьев на улице Толе би в Алматы. Акиму Бакытжану Сагинтаеву дано поручение провести служебное расследование данного факта, инициировать привлечение виновных к ответственности», – написал Уали 24 на своей странице в Facebook’е.

Акимат Алматы после поручения президента попытался решить вопрос быстро и посадил за свой счет 30 дубов вместо 13 вырубленных.

В начале ноября появились разговоры о строительстве отеля в урочище Бозжыра Мангистауской области. В интернете прозвучало много критики. Экоактивисты выступили против этого плана, заявив, что реализация проекта нанесет вред первозданной природе урочища. В казахстанском сегменте Facebook’а стартовала акция протеста против строительства. 17 ноября Токаев прокомментировал ситуацию. Его пресс-секретарь Берик Уали написал на своей странице в Facebook’е: «С учетом негативного общественного мнения в отношении плана строительства гостиницы в местности Бозжыра, которая является уникальным природным заповедником в Мангистауской области, Президент поручил Правительству пересмотреть данный проект».

Восхваляющие президента комментарии не заставили себя ждать. Обеспокоенные сохранностью заповедника, казалось, успокоились тем, что отель не будет построен. Однако на следующий день Берик Уали добавил, что «это не означает отмены проекта».

«Речь идёт о подборе нового места для строительства отеля с учетом согласованного мнения общественных советов, экспертов-экологов и государственных ведомств», — написал Уали.

5 июля в социальных сетях получило распространение видео с участием подростков, забивавших камнями и палками тюленей на берегу Каспийского моря. Пять дней спустя на заседании правительства Токаев заявил, что вина должна быть возложена на школу, а не на подростков, и призвал министра образования и науки Асхата Аймагамбетова задуматься над этим вопросом.

27 марта, через две недели после выявления первых случаев коронавируса в Казахстане, пресс-секретарь президента Казахстана Касым-Жомарта Токаева Берик Уали заявил, что «растет общественное недовольство чуждыми казахским традициям программами "Қалаулым", "Қалауым сен"» и Токаев дал поручение в связи с этим.

«Граждане собирают подписи в социальных сетях, требуют закрытия программ, в СМИ публикуются различные критические статьи. Глава государства знает позицию общественности по этим программам. В связи с этим даны соответствующие поручения», — написал Уали в Facebook′е.

К этому сообщению пресс-секретаря президента было размещено 350 комментариев. Многие согласились, что это правильно. По указанию Токаева из эфира исчезли реалити-шоу «Қалаулым» и «Қалауым сен». Вскоре, однако, стали проводиться другие шоу с участием молодых людей, желающих стать парами.

НЕЗАКОННАЯ ВЫРУБКА ДЕРЕВЬЕВ — ДЕЛО, ТРЕБУЮЩЕЕ ВМЕШАТЕЛЬСТВА ПРЕЗИДЕНТА?

Политолог Данияр Косназаров говорит, что «Токаев не зря отреагировал на вырубку деревьев» на улице Алматы. «Что же побудило Касым-Жомарта Токаева совершить этот коммуникационный акт и чему может научить нас последний кризисный кейс?» — задается вопросом политолог.

«Алматинский электорат в отопительный сезон особенно обеспокоен экологией. Давая поручение акиму разобраться и наказать виновных, президент стремился показать свою озабоченность и последовательную позицию по данной проблеме. "Ситуативочка" в свою очередь привела бы к поддержанию или росту рейтинга главы государства», — написал он.

Политолог Досым Сатпаев написал, что, пока президент занимался деревьями, правительство заняло чуть более 1,5 миллиарда евро у Азиатского банка развития и Азиатского банка инфраструктурных инвестиций для борьбы с последствиями коронавируса.

«Предвыборная суета. Одному надо показать, что его "слышащее государство" работает, а другим залить деньгами социально-экономический механизм, чтобы снизить социальную напряжённость перед 10 января (день выборов в парламент страны и маслихаты. — Ред.)», — говорит Сатпаев.

Журналист Канат Тлеухан полагает, что комментарии президента о деревьях были спровоцированы его окружением.

«Я не знаю, что известно президенту [об этой ситуации]. Подозреваю, что президент, кажется, этого не знает. Всё это делается его окружением, — говорит Тлеухан Азаттыку. — Мне кажется, что они пытаются навредить его имиджу».

Тлеухан считает, что вырубка деревьев возле торгового дома Sulpak — это не то дело, в которое должен вмешиваться аким города, тем более президент. По словам журналиста, этот вопрос может быть решен на уровне акима района или главы аппарата акима района.

Токаев, предложивший концепцию «слышащего государства», дал несколько интервью иностранным СМИ, но ни разу местным независимым журналистам.

«ВСЕ ВЗЯЛИ НА СЕБЯ ОБЯЗАННОСТИ ПОЖАРНОГО»

Азаттык также обратился с вопросами о подходе президента к связям с общественностью к Шалкару Нурсеитову, изучавшему политическую коммуникацию в Университете Джорджа Вашингтона в США.

Азаттык: Каковы были ваши впечатления от публикации Берика Уали о вмешательстве президента Казахстана Касым-Жомарта Токаева в дело о вырубке деревьев в Алматы?

Шалкар Нурсеитов: Токаев не выглядит автором концепции «слышащего государства», но, похоже, стал реактивным президентом. Мне показалось, что это была реакция не президента, который всего полтора года назад получил более 70 процентов голосов, а президента, рейтинг которого упал. Создается впечатление, что он хватается за любой «хайп» (происходит от английского слова hype, горячее обсуждение в СМИ продукта или события. — Ред.) в Facebook’е в попытке поднять свой рейтинг, цепляясь за тему. Его действия отличаются от действий уверенного в себе и политически влиятельного президента, не сомневающегося в своем рейтинге в обществе.

Азаттык: В чем разница между реактивным президентом и президентом, который слышит голос народа?

Шалкар Нурсеитов: Концепция «слышащего государства» до сих пор непонятна большинству, это неуточненная концепция. Сомневаюсь, что сами авторы полностью ее понимают. Если бы у нас работали государственные институты, нам не нужно было бы изобретать новую концепцию. Нет необходимости в принятии специальных программ, так как каждое государственное учреждение должно решать проблемы большинства на своем уровне. Но в таком авторитарном государстве, как Казахстан, все проблемы решаются только путем имитации. Все взяли на себя обязанности пожарного. Идут к месту возникновения пожара и пытаются сформировать мнение, что «проблема находится под контролем государства, мы всё решим».

Вырубка деревьев — дело районного акимата, где находится магазин Sulpak. Кроме деревьев, сколько насущных вопросов связано с жизнью, работой и средствами к существованию граждан?! Самое главное, как правоохранительные органы рассматривают жалобы населения по этим вопросам? Этот вопрос должен вызывать беспокойство. Эта ситуация показывает уровень дисфункции государственных структур. Если госорганы в мегаполисе находятся в таком состоянии, то страшно подумать о регионах.

Пресс-секретарь президента Казахстана Берик Уали.

«МИНИСТРЫ УВЛЕКЛИСЬ ОНЛАЙН-ПОРУЧЕНИЯМИ»

Азаттык: На ваш взгляд, каким должно быть «слышащее государство»?

Шалкар Нурсеитов: Прежде всего, акимы должны избираться народом напрямую. На всех уровнях, будь то районный или сельский. Избранные акимы прислушиваются к публике, хотят они того или нет. Вторая проблема в том, что правоохранительные органы напрямую зависят от исполнительной власти. Например, во время обычных митингов сотрудники акимата отдают указания сотрудникам правоохранительных органов, и те задерживают активистов. Они даже увозят их из домов и оказывают давление. Всё это делается совместно с отделом внутренней политики акимата. Правоохранительные органы стали инструментом политических репрессий, а не органом по обеспечению безопасности граждан. Это признак государства, которое не слышит голос народа, но наказывает граждан за их волю.

Азаттык: Что вы думаете о коммуникационной стратегии президента?

Шалкар Нурсеитов: Токаев пользуется Twitter с 2011 года. Присутствуя в социальной сети, он должен комментировать какие-то вопросы. Но это не значит, что президент должен реагировать на всё. По опыту развитых стран известно, что у них на повестке дня как минимум два-три постоянных вопроса, так как президент избирается на определенный срок. Эти вопросы всегда включены в повестку дня.

С этой целью на президента работает департамент коммуникаций. В нем работают специалисты, отвечающие за внешние и внутренние коммуникации. Это команда хорошо обученных людей. Они готовят и обращают внимание на каждый твит президента. Месседжи, совместимость с президентской повесткой — всё имеет значение. А мы смотрим на реактивный стиль Токаева и видим, что в его команде за коммуникацию отвечают только один-два помощника и пресс-служба.

До ситуации вокруг торгового дома Sulpak был кейс с «Қалаулым». До этого были твиты: «Каждому акиму я дал личное задание», «имею в виду»... Всё это стало имитацией «слышащего государства».

Министры также увлеклись онлайн-поручениями. Если помните: после того как врач больницы в Мерке сообщила о нехватке масок, тогдашний министр здравоохранения дал указания своим подчиненным в социальных сетях. Неэтично давать поручения подчиненным онлайн.

С одной стороны, мы видим, что имитация решения проблем и защиты интересов граждан переместилась в онлайн-мир. Нас, налогоплательщиков, не интересует, как чиновник ставит задачу. Нас волнует только то, как будет решена проблема. Между тем всё это делается для создания образа, что «мы отлично пользуемся социальной сетью, а не просто так сидим».

В ситуации с реакцией президента на застройку урочища Бозжыра в Мангистауской области его пресс-секретарю пришлось уточнять, что имел в виду президент.

«ЗА БОЗЖЫРОЙ ИЛИ SULPAK’ОМ СТОЯТ КРУПНЫЕ ОЛИГАРХИ»

Азаттык: Иногда, в зависимости от контекста проблемы, местные события выходят на республиканский уровень. Например, вырубка деревьев может дать истинное представление об экологической ситуации в стране. Кроме того, причастность к инциденту крупного торгового дома и тот факт, что его владелец находится среди влиятельной группы, могли вызвать подозрения в том, что дело закончится справедливо. Допустим, Токаеву нужно было обратить внимание на это событие местного уровня. Какой должна быть реакция президента?

Шалкар Нурсеитов: В развитых странах, если бы президент прокомментировал такое событие, это было бы воспринято не так неоднозначно, как в нашей стране. Мнение президента было бы принято в обществе, если бы вопросы экологии были включены в повестку дня его программы, а Токаев не всегда поддерживает экоактивистов. Он отреагировал на скандал вокруг Кок-Жайляу в прошлом году. Но тогда первым выступил Байбек (прежний аким Алматы, ныне первый заместитель председателя правящей партии «Нур Отан» Бауыржан Байбек. — Ред.). Затем Токаев сказал, что проект «остановлен по его поручению».

Думаю, это тоже реакция в политических целях. Это попытка «заранее погасить» горячо обсуждаемые в обществе вопросы, которые могут объединить людей, а затем превратиться в политические требования.

Во время пандемии бедные продолжают становиться беднее, усиливаются протестные настроения. Есть много людей, которые недовольны государством, и власти знают это по своим неопубликованным исследованиям. Более того, приближается избирательный период. Впереди парламентские выборы. Им не нужны лишние споры и политическая активность со стороны граждан.

Здесь также можно упомянуть акимат. После получения распоряжения из центра акимат воспринял проблему вокруг Sulpak’а как свою и решил ее самостоятельно. Деревья были посажены за счет налогоплательщиков. Это еще больше усилило гнев граждан и имело негативные последствия. Нужны системные решения.

Азаттык: Говоря о системных решениях. После того как Берик Уали написал, что президент высказался о закрытии программы «Қалаулым», открылись другие шоу такого же характера. Тот же Уали сообщил, что глава государства прокомментировал ситуацию вокруг урочища Бозжыра, но на следующий день ему пришлось объяснять, что «это не означает, что строительство отменят». Спустя несколько дней аким Мангистауской области сообщил, что строительство будет в одном-двух километрах от первоначального места. Учитывая особенности Бозжыры, кажется, что один-два километра — это не так уж и далеко. Сказанное президентом, кажется, не выполняется. Разве это не значит, что у президента нет влияния?

Шалкар Нурсеитов: За этим стоят крупные олигархи, будь то Бозжыра или Sulpak. Такие проекты невозможно закрыть без поддержки людей из «Библиотеки» (администрация бывшего президента Казахстана Нурсултана Назарбаева. — Ред.). На видео в открытом доступе владелец Sulpak развлекается на одной яхте с [старшей дочерью бывшего президента] Даригой Назарбаевой. И тот факт, что компания до сих не извинилась и попыталась не усугублять проблему, думаю, означает, что олигархи до сих пор группируются вокруг экс-президента и членов его семьи.

Если бы власть действительно перешла к Токаеву, олигархи собрались бы вокруг него, хотят они того или нет. Это правило политической игры. Каждый олигарх попытался бы подружиться с новым президентом, чтобы не потерять богатство, накопленное при Назарбаеве. Они до сих пор не принимают Токаева как первого человека.

Реакцию по Кок-Жайляу эксперт охарактеризовал как попытку «заранее погасить» горячо обсуждаемые в обществе вопросы, которые могут объединить людей, а затем превратиться в политические требования.

«ЕСЛИ БЫ В ОКРУЖЕНИИ ПРЕЗИДЕНТА БЫЛИ ПРОФЕССИОНАЛЬНЫЕ СПЕЦИАЛИСТЫ ПО КОММУНИКАЦИЯМ, ОН БЫ НЕ СОВЕРШИЛ ТАКОЙ ОШИБКИ»

Азаттык: Комментарии Токаева по поводу шоу «Қалаулым» и вырубки деревьев возле торгового дома Sulpak были высказаны официальным представителем Бериком Уали. Что вы думаете об этом?

Шалкар Нурсеитов: Если не ошибаюсь, о ситуации с Кок-Жайляу он написал в своем twitter-аккаунте. У нас иерархический подход к проблеме. Такие вопросы могут поднимать Берик Уали и помощники президента. Кажется, ему сказали: «Сегодняшний "хот топик" в социальных сетях — эта тема. Если вы ее прокомментируете, ваш рейтинг в глазах общественности повысится». В такие моменты, я думаю, Токаев соглашается.

Окружающие его люди, возможно, сказали: «Если вы поднимете вопрос о "Қалаулым", казахоязычная аудитория отнесется к этому положительно». И мы знаем, что у Токаева проблемы с общением с такой аудиторией. К тому же он свободно не владеет государственным языком.

Азаттык: Вы говорите, что он не настолько хорошо овладел государственным языком. Вы думаете, что он сам не смотрел программу «Қалаулым» на казахском языке?

Шалкар Нурсеитов: Сомневаюсь, что смотрел. Потому что время президента очень ограниченно. Сколько человек в его окружении борется за его время. Это, наверное, было сказано в отчете, пресс-секратарем или помощником.

Но то, что было сказано об этой программе, было очень безграмотным заявлением. Сам Токаев говорит, что Казахстан находится на пути к демократии. А теперь вмешательство президента во внутреннюю политику одного из СМИ, закрытие программы чуждо этой демократии. Это можно рассматривать как шаг к ограничению свободы слова. Если «Қалаулым» не нарушает закон о СМИ и имеет хороший рейтинг, программа имеет право на существование.

Если из-за реакции президента и возмущения общественности в Facebook’е закрывают программу, правительство как бы официально признаёт существование цензуры. Если бы в окружении президента были профессиональные специалисты по коммуникациям, он бы не совершил такой ошибки.

У нас есть мнение, что в пресс-службе могут работать только журналисты. А пресс-служба воспринимается только как отдел, распространяющий пресс-релизы. В пресс-службе президента должен быть человек, имеющий политический вес и имеющий прямой доступ к руководству. У нас же ставят людей с примелькавшимися лицами, которые известны и узнаваемы. Будь то администрация президента или министерство.

Есть такое понятие, как кризис коммуникаций, когда утверждение, высказывание соответствует общему повествованию — всё это поручают журналистам средней руки. Например, никто не осознавал, что заявление о программе «Қалаулым» противоречит Конституции.

Азаттык: Что касается коммуникационной стратегии Токаева. Назарбаев встречался с журналистами и руководителями государственных СМИ страны, пусть даже для галочки, чтобы ответить на их «безопасные» вопросы. Токаев, предложивший концепцию «слышащего государства», пока что дал несколько интервью иностранным СМИ, но ни разу местным независимым журналистам. Как вы думаете, в чем причина?

Шалкар Нурсеитов: Думаю, здесь есть две проблемы. В прошлом году президент более активно давал интервью иностранным СМИ. А сколько в стране иностранных инвесторов? Они должны были получить месседж, что переход власти в стране «проходит мирно» и что «Назарбаев оставил доверенное лицо». Это всё. Если Токаев сядет в кресло и соберет вокруг себя пять-шесть представителей государственных СМИ, как это делал Назарбаев, «Библиотеке» это может не понравиться. Это фишка Назарбаева. Похоже, он еще не может позволить Токаеву такую роскошь. Ему не хочется, чтобы сформировалось мнение, что «Токаев — хозяин страны».​