В Алматы начались экстрадиционные суды в отношении 29 узбекских беженцев-мусульман. Впервые они принимают личное участие в судебных заседаниях. Конвой не разрешил жене одного из них пронести передачу в зал суда.
Экстрадиционные суды отличаются от предыдущих, на которых рассматривались жалобы 29 узбекских беженцев-мусульман на отказ казахстанских миграционных служб в предоставлении им статуса беженца. После завершения экстрадиционных судов, по существу, уже ничто не мешает казахстанским властям экстрадировать беженцев. Впервые после ареста 29 узбекских беженцев-мусульман они принимают участие в судебном процессе.
ВДРУГ ВМЕСТО ПЛОВА ГРАНАТА?
В пятницу, 11 марта, ожидалось рассмотрение жалоб четырех узбекских беженцев-мусульман, только один из которых – Олимжон Холтураев – женат.
Его жена Феруза Норкобилова, пользуясь случаем, принесла передачу для своего мужа, которую попыталась пронести в зал заседания суда. Ее попытка была пресечена начальником конвоя еще в вестибюле здания Алмалинского районного суда.
Блюдо с пловом, завернутое в ткань, принесенное Ферузой Норкобиловой для передачи своему мужу Олимжону Холтураеву в день суда. Алматы, 11 марта 2011 года.
Когда Феруза Норкобилова спросила начальника конвоя, почему нельзя ей сделать это, то начальник конвоя ответил ей:
– Нельзя! Неизвестно, что вы там прячете.
По его словам, уже был случай, когда в зал судебного заседания вместе с продуктами пронесли гранату и пытались передать ее подсудимому.
Когда же Феруза Норкобилова выразила недоумение тем, почему начальник конвоя командует в здании суда, то ей никто не ответил на это, хотя при этом находилась охрана суда. Наконец, охранники, как бы опомнившись, вслед за начальником конвоя запретили проносить передачу в зал заседания суда.
Следует отметить, что Феруза Норкобилова, которая в условиях открытого судебного заседания впервые могла увидеть своего мужа Олимжона Холтураева, подготовилась к этой встрече основательно: она принесла узбекский плов в большом металлическом блюде, завернув его толстым слоем материи, чтобы он оставался теплым; она также в двух больших полиэтиленовых пакетах принесла овощи, фрукты и другие продукты, характерные для узбекской кухни.
Охрана приказала оставить все эти продукты в вестибюле, где находятся посетители. Однако Феруза Норкобилова все же настояла на том, чтобы оставить продукты не в вестибюле, а около охранников. Те не стали возражать, после чего она проследовала в зал заседания суда.
Когда Феруза Норкобилова прошла в зал заседания суда, то там уже находились прокурор Абай Калиев и адвокат Алма Аринова, а также четверо узбекских беженцев-мусульман, среди которых и ее муж Олимжон Холтураев. Она подсела поближе к мужу и попыталась заговорить с ним. Однако конвоир пресек эту попытку.
СЕРЬЕЗНЫЙ ПРОЦЕСС
Судебное заседание проходит под председательством не рядового судьи, а самого председателя Алмалинского районного суда Армана Шамшиева. Также впечатляет уровень участвующего в судебном процессе прокурора Абая Калиева, на погонах которого три больших звезды, то есть если бы он был военным, то был бы в ранге полковника. Да и предметом обжалования является решение самой генеральной прокуратуры.
Последнее не является досужим вымыслом. Дело в том, что на предыдущих судебных процессах, на которых обжаловались действия казахстанских миграционных служб, то и дело возникали коллизии в связи с отсутствием на них переводчика.
При этом ни на одном из этих процессов не было официального переводчика. Однако эти процессы все шли своим чередом. Судьи хотя и с видимой неохотой, после того, как их упрашивали жены узбекских беженцев-мусульман, – разрешали участвовать в процессе в качестве переводчика некоторым из этих женщин, которые относительно сносно говорят по-русски. Правда, при этом судьи предупреждали их об уголовной ответственности за ложный перевод и заставляли их давать соответствующую расписку.
На этот раз все было иначе. Как только судья Арман Шамшиев узнал, что требуется переводчик, но переводчика нет, он даже не попытался найти среди присутствующих того, кто мог бы переводить с узбекского на русский язык, а тут же прекратил судебное заседание и принял решение перенести его на вторник, 15 марта, и одновременно направить просьбу в посольство Узбекистана в Казахстане, чтобы оно прислало переводчика для участия в судебном процессе.
Таким образом, судебное заседание в пятницу, 11 марта, едва начавшись, тут же и завершилось. Это оказалось на руку адвокату Алме Ариновой, поскольку до этого у нее, по ее словам, не было возможности ознакомиться с некоторыми материалами дела ее подзащитных. Она осталась в зале заседания, куда принесли ей документы, и начала их изучать.
Судья и прокурор ушли. Четверых узбекских беженцев-мусульман увел конвой. В вестибюле здания Алмалинского районного суда осталась одна Феруза Норкобилова со своим пловом и другими продуктами, держа в руке разрешение судьи на передачу для ее мужа, которого она наконец смогла увидеть в суде.