Постигнет ли Казахстан участь Украины и станет ли страна новой целью Путина?

КАЗАХСТАН БУДЕТ СЛЕДУЮЩИМ ПОСЛЕ УКРАИНЫ?

Вторжение России в Украину демонстрирует установление в Евразии новой реальности и готовность Москвы пойти на многое ради своих интересов. Признаков деэскалации в Украине не наблюдается, поэтому государства Центральной Азии, затаив дыхание, с опаской ждут, кто станет следующей мишенью Москы, пишет в американском издании National Interest Саджид Фарид Шапу, исследователь в области безопасности из Принстонского университета.

По мнению ученого, Россия стремится восстановить «статус великой державы», утраченный с распадом Советского Союза. При этом Москва подрывает архитектуру безопасности соседних стран и пересматривает сложившийся после окончания Холодной войны миропорядок.

Заявления Путина о правомочности использования военной силы для защиты этнических русских вызывают обеспокоенность у соседей, особенно среди постсоветских республик Центральной Азии, где проживает большое число этнических русских и русскоязычных. Эксперты считают, что Центральная Азия может казаться Москве «привлекательной и менее рискованной целью в ближнем зарубежье».

Слово «соотечественник», используемое Москвой для обозначения тех, кого она «обязана защищать», может трактоваться широко, пишет Саджид Фарид Шапу. Российский закон о «соотечественниках за границей» относит к таковым людей, родившихся в Советском Союзе и живущих в государствах, которые раньше были частью СССР. Исследователь напоминает, что Москва обвиняет руководство Казахстана в попытках реструктурировать политическую систему в пользу казахов и критикует языковую политику Нур-Султана. Автор полагает, что в случае возникновения протестов и беспорядков на севере Казахстана, где проживает много этнических русских, Путин может сослаться на необходимость «защиты» своих для оправдания военной интервенции.

По мнению экспертов, российское вторжение в Казахстан может быть быстрым, поскольку вооруженные силы страны не могут оказать существенного сопротивления. Уязвимость государства связана и с географическим фактором: граница с Россией является самой протяженной в мире, к тому же НАТО вряд ли поддержит Казахстан, в отличие от Украины, которой Запад оказывает сейчас военную помощь.

Тем не менее ученый считает, что вторжение маловероятно, потому что между Украиной и Казахстаном много различий. Кремль заявлял, что Украина представляет угрозу «интересам России», и создавал образ врага после заявки Киева на вступление в НАТО.

Саджид Фарид Шапу говорит, что Казахстан не имеет в глазах России символического и геополитического значения, которое придается Крыму и Украину в российском сознании.

Зачем российские политики ищут в Казахстане «русофобию» и призывают к «денацификации»?

Зачем российские политики ищут в Казахстане «русофобию» и призывают к «денацификации»?

Благодаря проводимой в Казахстане политике удавалось избежать «маргинализации русского меньшинства», продолжает автор. «Более того, возможности России использовать этническое русское население Казахстана в качестве инструмента для своей гибридной деятельности, по-видимому, ограниченны, поскольку этническое русское население, похоже, готово принять казахскую национальную идентичность», — заключает исследователь.

«Нас спасать не надо!» Флешмоб русских в Казахстане после слов российских политиков

«Нас спасать не надо!» Флешмоб русских в Казахстане после слов российских политиков

Экономика России страдает от последствий санкций, в случае нефтяного эмбарго Москва не потянет новую военную авантюру, полагает ученый. Кроме того, затраты на восстановление потрепавшейся в Украине армии значительно ограничат возможности России в наступлении по другим направлениям.

Даже если Москва захочет реализовать украинский сценарий в Казахстане, она, по мнению исследователя, должна указать, что русскоязычному сообществу грозит опасность, а это маловероятный сценарий. По его словам, России лучше сосредоточиться на недопущении выхода стран из возглавляемых ею интеграционных структур — СНГ и Евразийского экономического союза, чем предпринимать военные действия против Казахстана.

ЧТО НУЖНО СДЕЛАТЬ КАЗАХСТАНУ, ЧТОБЫ СТАТЬ КРУПНЫМ ЭКСПОРТЕРОМ ЗЕРНА?

София Нина Бурна-Асефи, исследователь по России, Восточной Европе и Евразии международной консалтинговой фирмы по оценке рисков Risk Advisory Group, в статье для издающегося в США журнала Diplomat рассуждает на этой неделе о том, какие препятствия необходимо преодолеть Казахстану, чтобы стать влиятельным игроком на глобальном рынке зерна.

16 апреля правительство Казахстана ограничило экспорт муки и пшеницы на три месяца. Объем экспорта пшеницы теперь не должен превышать одного миллиона тонн в месяц, мучных изделий — 300 тысяч тонн. При этом экспортеры пшеницы обязаны продавать 10 процентов объема Продовольственной контрактной корпорации по льготной цене.

Пшеничные колосья на закате в Алматинской области. 20 июня 2021 года

Казахстан ввел квоту на экспорт пшеницы вслед за решением России, приостановившей 10 марта экспорт зерна в страны Евразийского экономического союза. Шаг Москвы повлиял на казахстанский рынок: стоимость пшеницы выросла с 117 до 150 тысяч тенге за тонну. В результате производители муки не смогли получить дешевое сырье, приостановили работу ряд мукомольных предприятий.

Однако 31 марта Москва сняла запрет на экспорт пшеницы в ЕАЭС, но входящие в союз страны могут импортировать российскую пшеницу только с разрешения министерства сельского хозяйства России.

Автор статьи пишет, что зерновая экономика Казахстана зависит от России по двум причинам. Во-первых, импорт дешевого российского зерна из-за членства в ЕАЭС и близкого географического положения выступает стабилизатором внутренних цен в Казахстане. Во-вторых, основной маршрут экспорта казахстанского зерна проходит по существующим железнодорожным путям через территорию России, которые связывают Казахстан с Украиной, Беларусью и Европейским союзом.

Казахстан транспортирует пшеницу в Иран и на Южный Кавказ через Каспийское море и в Восточную Европу через Россию. Важным рынком сбыта выступают страны Центральной Азии — Таджикистан, Узбекистан, Кыргызстан. Пшеница доставляется также в Афганистан.

Для Казахстана, не имеющего выхода к морю, проблемы расстояния существенно усугубляются необходимостью пересечения международных границ и невозможностью регулировать транспортный процесс. В результате стоимость импорта увеличивается, конкурентоспособность экспорта снижается, прямые иностранные инвестиции сокращаются. У Украины и России преимуществ в этом плане больше, но в результате конфликта в Украине перемещение товаров в Черноморский регион и из него усложняется и дорожает. В текущих условиях для Казахстана открывается историческое окно возможностей, но, несмотря на наличие потенциала стать влиятельным игроком в мировой зерновой отрасли, стране необходимо сначала преодолеть множество проблем.

Зерновоз на терминале в порту Актау на побережье Каспийского моря

По мнению исследователя, Казахстану для превращения в крупного поставщика зерна необходимо искать новые экспортные маршруты, выстраивать логистические цепочки и закупать пшеницу у местных фермеров по выгодным ценам, чтобы мотивировать их выращивать.

ТОРГОВЛЮ В ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ «СДЕРЖИВАЮТ ЗАКОНЫ»

Развитие торговли в Центральной Азии ограничивают законы, а не инфраструктура, пишет в статье для Eurasianet Свенья Петерсен, политический экономист из Берлина и исследователь закрытого в прошлом месяце московского офиса Всемирного банка.

Эксперт обращает внимание на то, что сейчас в Кыргызстане и Казахстане высказывают немало сожалений по поводу вступления в Евразийский экономический союз. Ужесточение санкций Запада в отношении России снижает спрос на товары из Центральной Азии. По этой причине, утверждает автор, Бишкек и Нур-Султан ищут новые рынки сбыта и устраняют невидимые торговые барьеры.

Аналитические исследования торгового потенциала часто сосредотачиваются на физической инфраструктуре — автомобильных дорогах, железнодорожном сообщении. Но страны ЕАЭС может утянуть на дно вслед за Россией другое — то, что специалисты по торговле называют «инфраструктурой качества» (Quality Infrastructure, QI). QI — это юридические и регулирующие стандарты, в том числе анализы и сертификаты, «позволяющие торговым партнерам соглашаться, что яблоко — это яблоко, а свеча зажигания — это именно свеча зажигания».

Когда создавался Евразийский экономический союз, его члены Россия, Беларусь, Казахстан, Кыргызстан и Армения приняли все правила, регулирующие всё: от минералов в минеральной воде до веществ, запрещенных к использованию в косметике. Такие стандарты в союзе должны были проложить путь к единому рынку.

«Однако на деле стандарты ЕАС привели к изоляции членов союза. Как ни странно, сейчас, например, Кыргызстану проще торговать с Россией, чем с соседним Узбекистаном. Это положение отражается и в экспортной статистике», — пишет Петерсен.

Таджикистан, Узбекистан и Туркменистан, которые не являются членами ЕАЭС, используют собственные национальные стандарты, что затрудняет торговлю в Центральной Азии. Например, чтобы экспортировать пастеризованное молоко, необходимо представить признаваемый импортирующей стороной сертификат, который выдан аккредитованным учреждением. Во многих случаях таких учреждений просто не существует; когда же они есть, соседние страны могут не признавать их сертификаты.

Свенья Петерсен говорит, что отсутствие «инфраструктуры качества» в Центральной Азии препятствует участию региона в мировой торговле и ограничивает экономический рост. Она считает, что странам региона нужно стремиться получать сертификаты, признаваемые за рубежом.

«Торговые барьеры — вопрос выбора. Правительства стран Центральной Азии могут выбрать интеграцию с мировой экономикой и торговлю друг с другом, а могут остаться в тупике, в который превращается быстро сокращающаяся экономика России. Внедрив у себя международные стандарты, они могут освободиться от этих оков», — резюмирует автор.