«Помнить о возможном поражении России». Псевдореферендумы Кремля Центральная Азия встретила молчанием

На прошлой неделе, выступая на церемонии аннексии четырех частично оккупированных Россией территорий Украины, президент Владимир Путин выставлял себя главой антиколониального движения, бросающего вызов гегемонии Запада.

Но в странах Центральной Азии, которые Россия когда-то считала частью своей империи, проведение псевдореферендумов о присоединении к России Луганской, Донецкой, частей Херсонской и Запорожской областей Украины было встречено либо молчанием, либо заявлениями в поддержку территориальной целостности Украины.

По мнению Путина, причина проста — страх перед западными санкциями, которые ввергли Россию и ее граждан в изоляцию после российского вторжения.

Но осторожность Центральной Азии в отношении заграничных проектов Кремля восходит еще к 2008 году, когда союзники Москвы в регионе не признали Абхазию или Южную Осетию, две поддерживаемые Россией территории, провозгласившие независимость от Грузии.

Эксперты утверждают, что полномасштабное вторжение в Украину, начатое Россией в феврале, вызвало в регионе новые опасения относительно того, на что способна Москва, а также повлекло для стран Центральной Азии усиливающиеся социальные и экономические последствия, в последнее время связанные с масштабным военным призывом России.

ИНТЕГРАЛ ТЕРРИТОРИАЛЬНОЙ ЦЕЛОСТНОСТИ

В речи 30 сентября о незаконных аннексиях Путин обрушился с критикой на западные правительства, — в частности, обвинил в том, что из-за их угроз санкциями «под прицелом находятся все», в том числе соседние с Россией страны.

Сосед, который действительно может чувствовать, что находится под прицелом, Москвы, — это Казахстан, единственная центральноазиатская страна, имеющая общую границу с Россией и являющаяся объектом потока нападок российских политиков и комментаторов из-за неоднократных заявлений о нейтралитете в этой войне.

Президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев (справа) и президент России Владимир Путин. Петербург, 17 июня 2022 года

Пока Казахстан единственный в Центральной Азии прямо выступил против псевдореферендумов, которые были в спешке организованы 23–27 сентября в четырех украинских областях на фоне продолжающегося контрнаступления Киева, приводящего в замешательство российские войска.

Выступая 26 сентября, официальный представитель МИД Казахстана Айбек Смадияров заявил, что позиция Казахстана по референдуму «исходит из принципов территориальной целостности государств, их суверенного равенства и мирного сосуществования».

В заявлении МИД Узбекистана, самой густонаселенной страны региона, псевдореферендумы не упоминаются. Вместо них говорится о «недавнем увеличении запросов от граждан, желающих прояснить некоторые вопросы, касающиеся ситуации вокруг Украины».

Ни Кыргызстан, ни Таджикистан, ни нейтральный Туркменистан не прокомментировали новые претензии России на аннексию.

Высокопоставленный чиновник в правительстве Кыргызстана неофициально сообщил Азаттыку, что его страна «не признает никаких попыток представить то, что произошло на оккупированных территориях Украины, законным референдумом». Он также назвал территориальную целостность «краеугольным камнем [Хартии ООН] и международного права».

Последний раз региональных партнеров Кремля просили принять решение о признании аннексии в марте 2014 года, когда Москва провела широко раскритикованный референдум на украинском Крымском полуострове, который российские войска захватили за месяц до этого.

И тогда они предпочли не признавать аннексию, но Казахстан и Кыргызстан на словах подтвердили результаты голосования, а МИД Казахстана назвал голосование «свободным волеизъявлением населения автономной республики», добавив, что власти этой страны «понимают решение РФ в нынешних условиях».

Еще в 2019 году президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев заявил, что аннексия в случае Крыма «слишком тяжелое слово», что вызвало упрек Киева.

С тех пор настроения в Астане изменились — после того как февральское вторжение показало, «как далеко могут зайти имперские настроения российской правящей элиты», считает Асель Битабарова, преподаватель кафедры международных отношений в университете КАЗГЮУ им. М. Нарикбаева в столице Казахстана.

В последующие месяцы проправительственные политики и общественные деятели в России засыпали Казахстан и его руководство угрозами, причем одна из них обвинила администрацию Токаева в «неблагодарности» после того, как войска ОДКБ под предводительством России помогли ему пережить кровавый и беспрецедентный политический кризис в январе.

Другие в России призвали к «защите» многочисленного этнического русского населения, сосредоточенного в Северном Казахстане. Битабарова особо выделяет предложение члена городского совета Москвы включить Казахстан в «зону денацификации и демилитаризации» — эти термины Москва использовала для оправдания своего вторжения в Украину.

Эти заявления подчеркнули «поразительное сходство между казахстанским и украинским контекстами», говорит аналитик.

Заявление Узбекистана в поддержку суверенитета и территориальной целостности Украины также стало не первым с начала кризиса.

В марте в ту пору министр иностранных дел Абдулазиз Комилов в парламенте страны призвал к немедленному прекращению насилия в Украине, исключив признание Ташкентом самопровозглашенных республик в Донецкой или Луганской областях Украины.

Позже Комилов исчез из поля зрения общественности. Министерство объяснило это «хронической болезнью». В апреле его заменили на посту министра иностранных дел, а сам он занял должность заместителя секретаря Совета безопасности при президенте.

Анвар Назиров, ташкентский политический обозреватель и откровенный сторонник Киева, охарактеризовал позицию Узбекистана в отношении Украины как «более выразительную, чем в 2014 году, но более осторожную, чем позиция Казахстана».

Еще в марте, говорит Назиров, он был в составе группы, которая проводила акцию солидарности у посольства Украины в Ташкенте. Тогда узбекские силовики заставили их разойтись, сославшись на недовольство российского посольства.

Тем не менее Узбекистан в ближайшее время вряд ли выразит России существенную поддержку — как из-за растущих инвестиций и кредитных связей страны с Западом и Азией, так и из-за катастрофического поворота, который приняла война с начала прошлого месяца.

«После недавнего стратегического прорыва Украины Узбекистану нужно помнить о возможном поражении России и даже постпутинской России», — сказал Назиров Азаттыку.

КИТАЙ И РОССИЯ КАК «ВНУТРЕННИЙ ВОПРОС»

Крым был не первой территориальной головоломкой, подкинутой Россией.

Первая случилась в 2008 году после того, как Москва признала две отколовшиеся от Грузии территории, которые она до этого поддержала в военном конфликте с Тбилиси в том же году.

Россия ожидала, что ближайшие партнеры последуют ее примеру.

В ту пору президент России Дмитрий Медведев отправился в Таджикистан на саммит Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) — организации, в которую входят четыре страны Центральной Азии, Россия и Китай, — чтобы заручиться поддержкой этой группы независимости Абхазии и Южной Осетии.

Но ШОС «прямо отказалась, и во главе этого стоял Китай», считает Рафаэлло Пантуччи, эксперт лондонского Королевского объединенного института исследований в области обороны и безопасности (RUSI).

Хотя с тех пор Пекин и Москва сблизились, провозгласив «безграничную» дружбу — это случилось до начала российского вторжения в Украину, страны Центральной Азии всё еще могут быть уверены: «Китай всегда будет воздерживаться от признания отколовшихся территорий», уверен Пантуччи.

Дипломатическая тень, которую может отбросить Китай на Центральную Азию, чтобы заслонить эти страны от пристального взгляда России, была в центре внимания в прошлом месяце, когда председатель КНР Си Цзиньпин совершил свой первый с начала пандемии коронавируса визит — в Казахстан.

Остановившись в Астане по пути на очередной саммит ШОС в Узбекистане, Си сказал Токаеву, что Китай поддержит Казахстан «в защите независимости, суверенитета и территориальной целостности», а также «будет категорически выступать против вмешательства любых сил во внутренние дела» страны, говорится в сообщении администрации Токаева.

Последние недели войны в Украине принесли в Центральную Азию новые экономические и социальные последствия: десятки тысяч российских мужчин призывного возраста в одночасье покинули родину, чтобы избежать призыва и перспективы служить в Украине.

«Планируем остаться». Что говорят бежавшие от мобилизации и приехавшие в Павлодар россияне

«Планируем остаться». Что говорят бежавшие от мобилизации и приехавшие в Павлодар россияне

С тех пор как Путин отдал приказ о частичной мобилизации 21 сентября, по данным казахстанских властей, только в Казахстан уехало 200 тысяч россиян, а выехало за тот же период — 147 тысяч.

В крупных городах трех других центральноазиатских стран — Кыргызстана, Таджикистана и Узбекистана — наблюдается меньший, но достаточно значимый поток россиян, вынуждающий местных жителей сообщать о скачке цен на аренду и проезд.

Смешанная реакция на наплыв россиян — от гостеприимства до протестов — олицетворяет то, что «Россия является внутренним вопросом» в Центральной Азии, считает Лука Анчески из Университета Глазго в Соединенном Королевстве.

В то время как глобальная геополитика и отношение к России внутри этих стран с 2014 года становятся «всё более и более поляризованными», «контекст реакций правительств Центральной Азии на поведение России практически не изменился», заявил Анчески Азаттыку.

«Они пропускают всё, что делают на международном уровне, через фильтры своих потребностей внутри страны и необходимости удерживаться у власти. В этом они достаточно поднаторели», — добавляет эксперт.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: