Уральские события 1991 года. Начало конфликта

«...В это время часть митингующих киргизов „прорвала“ цепь и побежала к Дому культуры. Казаки (их было не более 10 человек) стали убегать дворами. Конный милиционер-киргизин показывал своим сородичам, куда побежали казаки. Кто был в неказачьей одежде – они не трогали, а гнались за казаками...» – так описывает развязку тревожных событий 1991 года в Уральске на одном из казачьих веб-сайтов очевидец события, Сергий из Самары.

В то время он жил в Уральске, областном центре на западе Казахстана. Отец четырех детей, человек как минимум со средним образованием, Сергий не мог не знать, что географически Киргизия находится за тысячи километров от Уральска и соседней Самары. Однако это не мешает ему и сейчас называть казахов «киргизами» и «киргизинами», как это было принято во времена русского колониализма. Может быть, так говорили в его окружении и в советское время, когда в больших городах в Казахстане превалировало русское население.

Казахские националисты, шокировавшие в сентябре 1991 года тихий провинциальный Уральск своим политическим десантом, платили казакам той же монетой, называя их «захватчиками, с чьих сабель всё еще капает кровь». Казаки времен царизма вошли в историю Казахстана как орудие колонизации, как инструмент карательной политики.

Отдельные эксперты пытаются свести этимологию слов «казах» и «казак» к одному корню, ищут и находят тюркизмы в лексике казаков, отмечают общее стремление к свободолюбию, к вольнице, к «казакованию». Однако так уж сложился имидж казаков в глазах казахской интеллигенции, что возрождение казачества в Казахстане было воспринято как восстановление неоколониального инструмента из-за соглашательской политики властей в Алматы.

НА ФОНЕ РАЗВАЛА СССР

Без драки в сентябре 1991 года в Уральске не обошлось, хотя могла пролиться кровь многих людей. Некоторые казахские джигиты всё же догоняли убегавших с места сорванного собрания казаков и успели дать волю рукам. Однако это были уже мелочи по сравнению с тем, что могло произойти. Бывший глава Уральской области Нажмеддин Ескалиев уверяет, что казаками дирижировали из Москвы, что на границе Казахстана стояли с заведенными моторами танки бесноватого генерала Альберта Макашова. Предполагалось по приднестровскому сценарию оттяпать западную нефтегазоносную часть Казахстана и поднять знамя «Приуральской республики», говорит Ескалиев. Нужен был, дескать, только повод, что в Уральске якобы убивают русских.

Заметим, тогда разваливался Советский Союз, за год до событий в
Уральске была широко растиражирована знаменитая статья Александра Солженицына с антиказахскими сентенциями. В 1990–1991 годах бушевал конфликт в Приднестровье, казаки из России «наводили там порядок». Назревал конфликт в Абхазии, где тоже воевали казаки. Они быстро стали реальной военно-политической силой как раз в тот краткий исторический период, когда СССР разваливался, но кое-где успели пересмотреть границы, отторгнуть крупные и малые территории, с кровью и незаживающими до сих пор ранами.

Атаман иркутских казаков Николай Меринов, кто был гостем в Уральске, признаёт, что намерение отторгнуть часть территории Казахстана в принципе витало в воздухе. Другие свидетельства и документы также говорят: сепаратистские лозунги в Уральске, да, звучали. Например, в феврале 1991 года было озвучена идея создать Уральскую автономную область, куда бы вошли земли Уральской, Гурьевской областей Казахстана и автономной Калмыкии (Российская Федерация). Предполагалось создание своей армии и органов безопасности. Были со стороны казаков и требования справедливой языковой равноправной национальной политики. Были и попытки неприятия надвигавшейся независимости Казахстана, что наблюдалось на уровне протестных резолюций местных властей и в таких городах, как Усть-Каменогорск и Степногорск. Это всё промышленные города, где в советское время большинство составляли русские.

СОБЫТИЯ, ЗАБЫТЫЕ НА ФОНЕ ДЕКАБРЯ 1986 ГОДА

Поводом, вернее, причиной забытого ныне драматического противостояния казаков и казахских националистов стало желание лидеров уральских казаков во что бы то ни стало широко отметить 400-летие служения уральских казаков российской короне. В одночасье возродившиеся на закате Советского Союза уральские казаки готовили этот праздник несмотря на резкие протесты местных казахских политиков и поддерживавших их руководителей Уральской области.

Спор дошел даже до первого и последнего президента СССР Михаила Горбачева, но он дал указание не мешать казакам: «Они тоже народ, имеют право на свой праздник». Руководитель Казахстана Нурсултан Назарбаев не смог открыто вмешаться в противостояние, но он действовал через своих подчиненных. Позиции местных руководителей в Уральской области разделились: одни были откровенно на стороне казачьих лидеров, другие организовывали противостояние казачьему празднику. В воздухе витали геополитические страсти о возможном предполагаемом разделе части территории Казахстана. Теория заговора довлела над обеими сторонами конфликта, точнее, над лидерами оппонентов. Рядовые участники противостояния были далеки от большой политики, они знать не знали, что ими могли манипулировать.

Еще одна особенность Уральских событий – в отличие от Декабрьских событий 1986 года в Алматы – они назревали целый год, а то и больше. Демонстрации в Алматы, когда на смену многолетнему лидеру Советского Казахстана Динмухамеду Кунаеву прислали московского эмиссара Геннадия Колбина, вспыхнули неожиданно, были подавлены жестоко, эхо событий раздавалось много лет, репрессии были широкими. Уральские события 1991 года, напротив, созревали долго, противостояние росло по нарастающей, стороны конфликта готовились к нему открыто, не таясь.

Однако развязка событий в Уральске была скорой. Хотя кульминация и
была горячей, шумной, на грани массового столкновения, в целом о противостоянии постарались забыть. Сотни протиборствующих людей – словно по велению нескольких лиц – были свезены в Уральск почти со всех концов Казахстана и Российской Федерации, однако также быстро были удалены со сцены, словно кто-то мерился силами на пробной площадке, испытывал людские ресурсы оппонента, масштаб их потенциальной массовой мобилизации.

В честь Декабрьских событий 1986 года сложены стихи, сочинены песни, написаны десятки документальных и художественных книг, сняты и выпущены (не выпущены) фильмы, поставлены памятники и спектакли. Написаны тысячи статей. Уральские же события 1991 года преданы забвению. В Интернете вы найдете лишь по пять-шесть публикаций на казахском и русском языках, и то это не исследования, а в большей степени воспоминания. Участник этих событий и автор двух книг о них Нурлыбай Сисенбай в своей мартовской статье в этом 2011 году насчитал наличие только 16 газетных публикаций об Уральских событиях за 20 лет. Причем авторы подавляющего большинства их – он сам или его соратник Орынбай Жакибаев. Память человеческая избирательная, воспоминания часто грешат мифотворчеством или недомолвками, потому редкие рассказы как казаков, так и казахских националистов содержат в себе элементы героизации самих себя.

Непосредственно Уральским событиям посвящены две книги Нурлыбая Сисенбая и трилогия Орынбая Жакибаева; они – активисты движения «Азат», сами участвовали в событиях. Говорят, что есть несколько страниц в книге бывшего начальника Уральского областного департамента КГБ Анатолия Дружинина, где он говорит о танках на границе Казахстана. Говорят о существовании отдельных воспоминаний лидеров казаков, о том, что пишутся такие книги и у их авторов обратная концепция: был праздник всего лишь фольклорного уровня. Свидетельства эти известны в основном в среде участников и свидетелей тех событий, которые носят эту историю в себе.

Альтернативную описанию «азатовцев» картину дает московский
писатель Николай Фокин в книге «Финал трагедии. Уральские казаки в XX веке», судя по публикации веб-сайта «Яик». В книге говорится, что противостояние началось еще с трудного возвращения казакам в 1990 году храма Христа Спасителя, в течение которого пришлось преодолевать волокиту и противодействие со стороны местных властей во главе с Нажмеддином Ескалиевым. Позже был создан Комитет возрождения, который действовал недолго, но огласил и такой тезис: «Требуем полного восстановления границ Уральских казачьих земель и отмены актов союзного и республиканского правительств, как незаконных, принятых вопреки воле народа и нарушающих права человека».

В краеведческом музее Западно-Казахстанской области есть экспозиция об Уральских событиях. Этот стенд выставляется время от времени, к праздникам. На сайте музея можно ознакомиться с общим содержанием этой экспозиции.

На мой вопрос о природе забвения участники и свидетели Уральских
событий, с кем довелось поговорить, намекали или же прямо говорили: забыть пришел приказ сверху, так же и сами события были инспирированы сверху.

Обходят вниманием Уральские события и эксперты. Если и вспомнят, то проронят пару предложений, абзац, и всё. Вот как коротко писал влиятельный казахский политик, исследователь современности Сейдахмет Куттыкадам в статье в газете «Мадениет» в ноябре 1992 года, цитируется по его книге «Казахская драма на сцене и за кулисами»:

«Наиболее серьезная попытка разжигания костра была предпринята... когда отовсюду в Уральск слетелись казаки, чтобы отметить, именно здесь, 400 (вернее 474)-летие верного служения царю-батюшке, зная при этом о негативном отношении к этому замыслу коренного населения. Шуму тогда было много. До этого президенты Ельцин и Назарбаев весьма противоречиво высказывались о предполагаемом сборе и лишь в самый канун пришли к мнению, что сия памятная дата должна отмечаться в одном из городов России. Казаки всё же слетелись. Однако ни праздника, ни „костра“ не получилось, и не потому, что его сорвала „жалкая кучка“ азатовцев, а потому, что лишь „жалкая кучка“ местных казаков приняла участие в нем».

Исследователи новейшей истории Казахстана Андрей Свиридов и Галина Свиридова в своей книге «Современный Казахстан: 20 лет общественной мысли» также лаконичны: «Празднование юбилея было отчасти сорвано приездом в Уральск больших групп национал-радикалов из Алматы и южных регионов Казахстана во главе с „азатовцами“. К счастью, мелкие потасовки не переросли в горячий межнациональный конфликт».

Другой исследователь современного Казахстана, московский писатель Леонид Млечин, в своей книге «Назарбаев. Групповой портрет с президентом» также скуп, выделил Уральским событиям один абзац: «В Уральске праздновали юбилей казачества. Местная власть возражала. Но праздник всё равно устроили, приехали несколько сот казаков из России. Верховный Совет Казахстана обвинил казаков в том, что они разжигают национальную рознь. Назарбаев обратился к Ельцину, назвав действия казачеств провокационными, демонстрирующими откровенное неуважение к государственному суверенитету Казахской ССР».

ВОЗРОЖДЕНИЕ КАЗАЧЕСТВА В УРАЛЬСКЕ

Откуда же пошла идея взять и отпраздновать непременно 400-летие служения уральских казаков русской короне? Формальным поводом стало то, что предыдущий юбилей, 300-летие служения российской короне, праздновали тут в 1891 году. Самого русского самодержавия в 1991 году уже не было и в помине, –стало быть, и служить, вернее, дослуживать четвертую сотню лет было некому.

Однако юбилеями в Советском Союзе никого не удивишь, и при Коммунистической партии любили устраивать широкомасштабные праздники типа «250-летие добровольного присоединения Казахстана к России». Горбачевская перестройка стимулировала повсеместный рост национального и культурного возрождения. Вспомнили о своих корнях, вернее, начали открыто говорить о своих корнях и казаки в Уральске. А их здесь тысячи и тысячи: на военных заводах, прямого московского подчинения, работали десятки тысяч русских рабочих, они и составили оплот возрожденного уральского казачества.

Надо отметить, что среди разбросанных по всей территории бывшей Российской империи десятков казачьих обществ уральская община была одной из самых старых и самых сильных. Исторически сложилось так. По данным самих уральских общин, их корни уходят в 16-й век.

Современная хронология также свидетельствует об активности уральских казаков: они в феврале 1990 года восстановили разгромленную в советское время самобытность, это была третья по счету реставрированная община казаков в Советском Союзе. Атаманом был избран Юрий Баев. Первой в октябре 1989 года восстановилась община казаков Ростова-на-Дону во главе с сыном писателя Михаила
Шолохова – автора знаменитой книги «Тихий Дон» о трагедии казачества. Второй реставрированной общиной стала организация казаков в Москве, в январе 1990 года. Третьими, кто образовал свое юридическое лицо, стали казаки Уральска. Уже 30 марта 1990 года они были зарегистрированы городскими властями как Уральское городское казачье историко-культурное общество.

Вскоре как грибы после дождя казачьи организации появились в 1990 году почти по всему Советскому Союзу, где они когда-то существовали при царизме. В городах и селах словно из-под земли появились мужчины в диковинных военных мундирах разного стиля, разного фасона, с невесть откуда взятыми медалями, с погонами, лампасами, да еще с шашками и нагайками. Холодное оружие они объявили частью своей «национальной одежды», дедовские медали царских времен им позволяет носить казачий устав. Так была очень быстро восстановлена связь казачьих поколений.

Уже через год гость уральских казаков иркутский атаман Николай
Меринов удивится:«На то время уральцы были, пожалуй, – самое монолитное и отмобилизованное войско с единой формой одежды, чудом где-то доставшие малиновый приборный материал».

Но наряду с казаками в советском городе Уральск, что стоит на берегу реки Урал, разделяющей Европу и Азию, возрождались и казахские националисты. У них тоже была и есть история, не менее старая, чем у казаков. Здешняя интеллигенция относит себя к потомкам деятелей Букеевской орды, к потомкам первооснователей Казахского ханства, а еще далее – к потомкам обитателей союза кочевых племен Дешт-и-Кипчака. Например, один из главных оппонентов уральских казаков Аманжол Зинуллин стал первым руководителем областного филиала национал-патриотического движения «Азат».

К 1990 году в Казахстане под патронатом правящей Коммунистической партии повсеместно были созданы филиалы общества «Казах тили» («Казахский язык»), которые пытались восстановить приоритет казахского языка. Как и во всем Советском Союзе, в Казахстане во время горбачевской перестройки и ослабления диктата Коммунистической партии росло влияние интеллигенции, в небольших городах это были обычно считаные представители творческой и научной интеллигенции. И когда лидеры уральских казаков сразу же в 1990 году приступили к активным открытым мероприятиям, нашлись и казахские националисты, которые сказали им: нет.

Так началась открытая фаза противостояния казачьих лидеров и казахских националистов Уральска. Как пишет в своей книге «Азаттык» один из лидеров уральских казахских националистов Орынбай Жакибаев, уральские казаки начали формировать «Войско яицких казаков», начали летом 1990 года проводить скрытое военное обучение.

В том же 1990 году, 27 августа, казаки провели первый митинг в центре Уральска, на площади имени Емельяна Пугачева. Здесь, утверждает Орынбай Жакибаев, была принята резолюция с требованием признать недействительной передачу Уральской области в состав Казахстана в 1920 году. Следовательно, казаки открыто потребовали вернуть «земли Уральского казачества» обратно в состав России. Сепаратистская резолюция уральских казаков появилась в период, когда рассматривался проект нового Союзного договора, когда Михаил Горбачев пытался спасти СССР от развала, когда Солженицын в сентябре 1990 года призвал отторгнуть от Казахстана значительную часть его территории, пишет Орынбай Жакибаев. Организаторы митинга были наказаны административным штрафом, однако лидеры казаков продолжали озвучивать свои противоречивые политические требования.

ДЖИН ВЫШЕЛ ИЗ БУТЫЛКИ

Вскоре после первого митинга казаков казахские националисты узнали, что 4 сентября 1990 года Уральский городской совет (тогдашний представительный орган власти) принял постановление «Об общественно-политической ситуации в городе Уральске». В нем было предусмотрено, что делопроизводство в городе Уральске должно вестись на русском языке, русский язык объявлялся местным официальным языком.

Уральская областная и городская организации «Казах тили» возразили этому, спустя несколько дней направили письмо с протестом в Уральский городской комитет Коммунистической партии. Лидер казахских националистов популярная поэтесса Айсулу Кадырбаева заговорила о том, что в среде русскоязычной части населения Уральска начал культивироваться сепаратизм и шовинизм. Казахские активисты потребовали отменить постановление Уральского городского совета, где преобладали, в общем-то, сторонники казачьих лидеров. Сторонники казаков, а то и сами активисты, и лидеры казаков были и среди ведущих журналистов Уральска, и среди руководителей местных спецслужб, крупных предприятий. Два казачьих лидера из Уральска были депутатами парламента Казахстана.

Вторая половина 1990 года прошла в Уральске под знаком дискуссий казачьих и казахских лидеров. И это в тихом, всегда спокойном городе с купеческими красивыми домами, построенными в русском стиле особняками в центре города, величавой рекой Урал. Еще ранее в этом крае жили скифы, гуны, авары, печенеги, племена кипчаков. Позднее тут властвовали ханы Золотой Орды, на останках которой поднялось Казахское ханство. Непосредственно тут существовала и Бокеевская Орда. Когда-то Уральск завоевывал главарь крестьянского восстания знаменитый Емельян Пугачев. Помнит седой Уральск и поход другого бунтаря – Стеньки Разина. Был тут и русский классик Александр Пушкин, когда собирал материал для своей повести «Капитанская дочка». Но в советское время Уральск превратился в типичный тихий провинциальный город. В нем жили, по некоторым данным, около 250 тысяч человек. Из них 150 тысяч человек – русские.

Всё чаще горячие дискуссии казачьих и казахских политиков возникали в Уральске и в первой половине 1991 года, когда Советский Союз еще существовал, но Казахстан был уже де-юре суверенной страной. Противостояние шло на уровне принятия антагонистических резолюций, писем во властные органы, в полемике на газетных площадях и в конторах органов власти. Казалось, форма споров и выяснений отношений была современной, допустимой. Однако язык оппонентов становился всё жестче и жестче.

Казачьи собрания на заводах, таких как Уральский механический,
приборостроительный «Омега», «Зенит», находили тысячи сторонников. Лидеры казаков требовали самобытности, критиковали громко принятый тогда закон «О языках», как содержащий в себе дискредитирующие неказахов нормы. Вскоре, 9 сентября 1990 года, на одном из крупных собраний было принято обращение к Верховному Совету Казахской ССР с требованием прекратить всенародное обсуждение проекта Декларации о государственной независимости Казахской ССР, с требованием отмены закона «О языках». Аргумент приводился такой: нужно найти приемлемую модель соблюдения прав всех народов. Требовалось прекратить искать «научное обоснование дискриминации отдельных народов», требовалось прекратить навешивать ярлыки экстремистов, сепаратистов, колонизаторов. В обращении указано, что собрание вел депутат Верховного Совета СССР Н. Маркин.

Лидеры казахских националистов Уральска пишут, что, наоборот, атмосфера в городе нагнеталась из-за того, что казаки начали демонстрировать воинственность. В воспоминаниях Орынбая Жакибаева пишется, что в Уральске ходили слухи, что казаки тайком приобретают огнестрельное оружие, что военная самоподготовка казаков становится всё больше и больше явной. Казаки опровергли эти слухи.

ДЕНЬ ИКС НАЗНАЧЕН: 15 СЕНТЯБРЯ 1991 ГОДА

Слухи и споры о желании казачьих лидеров провести свой большой праздник с участием соратников со всей России оформились в разрешение со стороны городских властей в мае месяце. В нем говорилось, что в исполком Уральского городского совета народных депутатов 24 апреля 1991 года поступила инициатива от таких деятелей, как депутаты Маркин, Водолазов, писатели Корсунов, Зовский, Святынин, кандидаты наук Фокин, Щелоков, атаман казаков Качалин. В решении горисполкома за подписью Болата Молдашева инициатива этих деятелей принималась, однако было предложено отказаться от упоминания 400-летия служения казаков русскому царю. Вместо этого предлагалось провести общий праздник народов Приуралья. Датой праздника было назначено 15–16 сентября 1991 года.

Решение горисполкома вызвало резкое неприятие казахских националистов. Вскоре в местной прессе появилось сообщение, что городской комитет Коммунистической партии «в целях развития идеи Общего дома» предложил совместно с 400-летием присоединения Уральского казачества к царской России отметить и 200-летие со дня рождения предводителя казахского крестьянского восстания Исатая Тайманова. Это вызвало еще более болезненную реакцию казахских националистов, которые восприняли решение о объединенном «казахско-казачьем празднике» как дальнейшее издевательство над памятью казахского народа.

- Атмосфера тех дней была тревожной. Воинствующее казачество – не
всё казачество, именно воинствующее казачество – открыто угрожало отколоть правобережную часть Урала и основать там казачью автономию. Власти на самом деле не дали прямого разрешения проводить казачий праздник, – говорит в своем интервью нашему радио Азаттык бывший глава Уральской областной администрации Нажмеддин Ескалиев. – Сторонников казаков в городском совете депутатов было много, они протащили завуалированное решение о празднике. Но мы на областном уровне отменили их решение и назначили на 5 октября общий праздник – День народов Приуралья.

Однако маховик действия был уже запущен, областные власти уже не в силах были что-то изменить. Да и власти не были монолитными. Например, заместитель областного главы Владимир Гартман был откровенно на стороне казачьих атаманов, говорят в своих воспоминаниях активисты движения «Азат». Гартман и не скрывал, что является креатурой Москвы, говорит Нажмеддин Ескалиев. Начальник областного управления КГБ Владимир Червяков также потакал казакам, скрывал их сепаратистские планы от меня, пишет Нажмеддин Ескалиев в своей статье «Над пропастью» (в книге Орынбая Жакибаева «Азаттык»). Ескалиеву, по его словам, удалось сместить Червякова только после аудиенции у председателя КГБ – самого Владимира Крючкова, предварительно запасшись компроматом – записью крамольной беседы Червякова и атамана уральских казаков. Обеспечил эту аудиозапись Турысбек Даулетов, заместитель Червякова, пишет Ескалиев.

Общая обстановка в разваливающемся Советском Союзе была такова, что разные группировки из Москвы вмешивались в развитие событий в союзных республиках, которые одна за другой выходили из подчинения Кремлю. В октябре 1990 года Казахстан принял Декларацию о суверенитете. Однако в ноябре в Москве состоялся первый Совет атаманов России, и там была принята резолюция с сепаратистскими идеями в отношении Уральского и Семиреченского казачества, пишет Нажмеддин Ескалиев. По его же словам, атаман уральских казаков Александр Качалин выступил в местной газете со словами: «В истории не было случаев, когда государства создавались декретами. Границу Казахстана признаём как административное деление, а не государственной».

КАЗАКИ И КАЗАХИ МЧАТСЯ В УРАЛЬСК

Между тем лидеры казахских националистов, такие как Айсулу Кадырбаева, Аманжол Зинуллин, Нурлыбай Сисенбай, продолжали оказывать давление на городское и областное начальство с целью предотвратить праздник казаков, «который по сути является насмешкой над кровью казахов, погибших от рук казачьих колонизаторов». Противостояние обсуждалось широко: открыто и в кулуарах, был проведен даже круглый стол.

Очень скоро казахские активисты поехали в Алматы, поставили на ноги
лидеров активных в то время организаций «Азат», «Невада – Семей». Был срочно создан комитет «Аттанайык Жайыкка», который поставил целью сорвать праздник казаков. Название этой организации можно перевести дословно как «По коням, вперед на Яик». Руководителем этого комитета стал Орал Саулебаев. Были тут же давние активисты алматинской политической сцены Бахытжан Адилов, Даурен Сатыбалдиев (Даурен Сатыбалды), Амантай Асылбеков (в последующем Амантай-кажы). Лидеры казахских националистов добились аудиенции в президиуме Верховного Совета Казахской ССР. Так к этому делу было привлечено внимание парламента, который в разгар противостояния, в середине сентября 1991 года, примет резолюцию с осуждением действий лидеров уральских казаков.

Бывший руководитель Уральской области Нажмеддин Ескалиев пишет, что намерение казаков во что бы то ни стало с помпой отпраздновать юбилей служения царизму уже было необратимым.

«За несколько месяцев до этого я был на партийном совещании в верхах с участием Горбачева, и Нурсултан Назарбаев на правах первого секретаря ЦК Компартии Казахстана посоветовал мне напрямую спросить у генсека: как такую ситуацию предотвратить? Ну я после совещания в узком кругу и спросил: мол, так и так, Михаил Сергеевич, ничего страшного, конечно, в этом праздновании нет, да только как бы страсти не разгорелись. Надо было видеть, как на меня напустился Горбачев, вместо того чтобы детально разобраться. И тогда я понял, что придется полагаться лишь на собственную интуицию и опыт соратников», – говорит Нажмеддин Ескалиев в интервью газете «Экспресс К» 18 августа 2006 года.

Состоялся этот разговор в мае 1991 года. «Эти события были инспирированы из Москвы, мы это поняли, уральское казачество игнорировало областные власти и уже пригласило на 15 сентября своих гостей из России», – говорит Нажмеддин Ескалиев в интервью радио Азаттык.

Казаки воспринимали противодействие со стороны областных властей как дискриминацию и дискредитацию, ущемление своих прав на историю и самовыражение. Большой круг уральских казаков направил 15 июля 1991 года письмо президенту Казахской ССР Нурсултану Назарбаеву со словами: «Казачество можно уничтожить, но поставить на колени – нет!» В этом письме они возлагали ответственность за противостояние на самого Нажмеддина Ескалиева, который «не идет на диалог, глух к чужому мнению, предрасположен к высокомерию». Далее в письме утверждалось: «Со стороны казачьего общества не было неправоправных, антиконституционных актов, мы не создавали „боевых дружин“, не закупали оружия, о чем, пользуясь слухами, заявлял Ескалиев, а с его подачи и средства массовой информации. Компетентные органы опровергли этот вздор».

Казаки приглашали Назарбаева на свой праздник, если не на праздник, то в любой день, чтобы выслушать и понять друг друга. Однако противоречивых воззваний в то время было так много, что очень скоро каждая сторона начала открыто готовиться к дню икс – к 15 сентября 1991 года. Казаки всё равно решились на большой праздник с участием гостей из всей России. Пока стороны ломали копья – в августе 1991 года в Москве случился неудачный путч ГКЧП; стало ясно, что Советский Союз уже точно скоро развалится.

...День 15 сентября приближался не по дням, а по часам. Из разных уголков России, начиная с Дальнего Востока, в Уральск ехали сотни казаков в парадном обмундировании. Из разных уголков Уральской области в Уральск ехали сотни молодых казахов, рекрутированных властями сорвать праздник казаков. Из разных уголков Казахстана в Уральск ехали сотни активистов казахских национальных организаций – на поездах, на машинах, а кое-кто и на конях. Почти каждый знал, что их ждет в Уральске.

На границе с Уральской областью, в Самарской области России, уже стоял танковый полк, готовый совершить 15 сентября бросок на Уральск по первому зову казаков, говорит Нажмеддин Ескалиев.

(Конец первой части. Продолжение следует.)

В сборе материалов к этому журналистскому расследованию принимал участие Артур Нигметов, менеджер по связям с общественностью радио Азаттык.