Неделю назад, 26 марта, мажилис парламента Казахстана в первом чтении одобрил с «сопутствующими поправками» проект закона о мирных собраниях, раскритикованный правозащитниками, в том числе директором Казахстанского бюро по правам человека Евгением Жовтисом, как «не соответствующий международным стандартам».
Проект разработало министерство информации и общественного развития после неоднократных обещаний властей Казахстана пересмотреть действующее законодательство. После состоявшихся в июне прошлого года президентских выборов, которые сопровождались массовыми протестными акциями и задержаниями их участников, Касым-Жомарт Токаев, объявленный победителем выборов, высказался за переход от разрешительного к уведомительному характеру митингов. Эту же мысль Токаев повторил на заседании созданного по его же инициативе консультативного органа — «совета общественного доверия» (НСОД). В феврале правительство представило проект закона на общественное обсуждение. Правозащитники и активисты заявили, что в проект «перекочевало» множество ограничений из действующего закона, к тому же разработчик предлагает ужесточить наказание за организацию несанкционированных митингов и участие в них. В марте законопроект поступил в парламент. В рабочую группу в мажилисе для обсуждения законопроекта вошли несколько представителей гражданского общества, в том числе Евгений Жовтис.
1 апреля стало известно, что Жовтис покинул рабочую группу. В этот же день международная правозащитная организация Human Rights Watch призвала Нур-Султан отложить рассмотрение в парламенте законопроекта и учесть мнения активистов, которые опасаются, что власти ускорят принятие в условиях чрезвычайного положения, когда действуют запрет на массовые мероприятия и ограничения на передвижения, затрудняющие мобилизацию общественности. Евгений Жовтис считает, что спешить с принятием проекта, который регламентирует реализацию права на свободу мирных собраний, не нужно.
«СУТЬ АБСОЛЮТНО ВЫХОЛОЩЕНА»
Азаттык: Господин Жовтис, появилась информация о том, что вы покинули рабочую группу по проекту закона «О порядке организации и проведения мирных собраний». Вы подтверждаете это?
Евгений Жовтис: Да, я вышел из рабочей группы. Об этом я вчера вечером (31 марта. — Ред.) электронным письмом известил руководителя рабочей группы по данному законопроекту господина [Каната] Мусина, члена комитета по законодательству и судебно-правовой реформе мажилиса. Я также направил это письмо ещё двум членам рабочей группы и НСОД (Национального совета общественного доверия. — Ред.) Мухтару Тайжану и Асылбеку Кожахметову.
Правозащитник Евгений Жовтис, директор Казахстанского бюро по правам человека.
Азаттык: Что повлияло на это ваше решение?
Евгений Жовтис: К сожалению, на такой короткий вопрос я не могу дать такого же короткого ответа. Хотя можно было бы просто сказать, что такое решение принято по причине того, что я не вижу смысла в своём участии в рабочей группе.
Азаттык: В таком ответе кто-то из ваших оппонентов может узреть чуть ли не проявление некой обиды…
Евгений Жовтис: Никакой обиды здесь нет — я не в том возрасте и не в том положении, чтобы на кого-либо обижаться. Как вы знаете, я международный эксперт по праву на свободу мирных собраний, соавтор Руководящих принципов ОБСЕ по свободе собраний (и первой, и второй, и третьей редакций), участник консультаций по подготовке всеобъемлющего Замечания общего порядка № 37 Комитета ООН по правам человека к статье 21 Международного пакта о гражданских и политических правах о праве на мирные собрания, которое предполагается принять до конца этого года.
Руководящими принципами пользуется Европейский суд по правам человека, их использует Комитет ООН по правам человека и национальные суды ряда стран — членов ОБСЕ.
Я плотно и профессионально работаю в этой области с 2007 года, участвовал в подготовке заключений по проектам законов целого ряда стран: от Польши, Сербии, Боснии и Герцеговины до Украины, Узбекистана и других.
Я был членом Международной комиссии экспертов по событиям 6 мая 2012 года на Болотной площади в Москве и готовил раздел доклада этой комиссии.
Я не просто правозащитник, представитель общественной организации. Я еще и эксперт и привык к тому, что моя квалификация не ставится под сомнение и используется эффективно. И я продолжаю утверждать, что рассматриваемый проект закона не соответствует международным стандартам по целому ряду параметров…
Азаттык: В начале процесса по разработке проекта нового закона о мирных собраниях в ряде казахстанских СМИ писали, что за основу был взят проект Жовтиса. Вы сейчас говорите так, будто рассматривался не ваш проект, который, по сообщениям СМИ, вы еще в прошлом году отправили разработчику...
Евгений Жовтис: Я над проектом этого закона работал еще в 2007 году. Он даже получил положительное заключение Экспертного совета Комиссии по правам человека при президенте. Потом, по разным причинам, его положили под сукно. Летом и осенью прошлого года этот проект обсуждался, в том числе с участием Общественного совета при акимате Алматы и был направлен и в НСОД, и в администрацию президента, и разработчику (министерству информации и общественного согласия. — Ред.). Какое-то шевеление вокруг него было в сентябре. Но уже к октябрю обсуждение моего проекта заглохло. И вот в начале февраля этого года разработчик публикует проект концепции другого законопроекта, в тот же день — сам законопроект, а в марте правительство уже передаёт его в парламент. Видно, что разработчик читал мой проект и даже кое-что использовал — но всего лишь для своего рода аранжировки разработанного им проекта. А суть моего проекта была абсолютно выхолощена.
«ВРАЖДЕБНОЕ» ОТНОШЕНИЕ К МИРНЫМ СОБРАНИЯМ
Азаттык: Могли бы вы пояснить разницу между сутью вашего проекта и сутью проекта министерства?
Евгений Жовтис: Суть моего проекта закона о митингах в том, что он устанавливает именно уведомительный порядок, причём не для всех видов мирных собраний, а там, где необходима помощь правоохранительных органов для содействия их проведению, не регулируя то, что можно не регулировать, способствуя гражданам в проведении мирных собраний — подчеркиваю, исключительно мирных, — учитывая при этом и ограничительные моменты, которые неизбежны в любом таком законодательстве, однако применяемы лишь в исключительных случаях.
Суть проекта закона разработчика заключается в том, что он носит не просто ограничительный характер (завуалированный такими нормами, как направление уведомления и раздумывание в течение трёх дней об ответе, который может быть в виде отказа в митинге по ряду оснований, приведенных в законе, причём целый ряд из них не соответствует принципу допустимости ограничений по международному праву, устанавливая разрешительный порядок для шествий и демонстраций), но и в том, что он заведомо смотрит враждебно, как сквозь прорезь прицела, на само такое общественное явление, как мирное собрание (пикет, митинг, демонстрация).
Об этом можно судить и по тому, что в сопутствующем законопроекте о внесении изменений и дополнений в другие законы в одном из таких законов мирное собрание приравнено к воздействию ядерного взрыва, гражданской войне и вооруженному конфликту. При таком понимании любое мирное собрание рассматривается властями как угроза, а собирающиеся граждане как потенциальные правонарушители, готовые к «свержению конституционного строя» или «захвату власти».
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Как полицейские Казахстана демократию «обогнали»
Азаттык: Разработчик утверждает, что учел передовой международный опыт при работе над проектом этого закона. Вы с этим не согласны?
Можно, конечно, использовать опыт Северной Кореи и Туркменистана, и тогда вообще никакого закона не надо будет по причине отсутствия там этого права вообще.
Евгений Жовтис: Я принципиально не согласен с таким утверждением. Более того, создается впечатление, что разработчики законопроекта из министерства информации и общественного развития вообще не знакомы с международным правом в этой области. Они используют опыт таких стран, как Россия или Сингапур. Однако опыт этих стран не только не относится к лучшим мировым практикам, но и сильно критикуется в международном сообществе. Например, Россия проигрывает дела в Европейском суде по правам человека, потому что её законодательство о мирных собраниях и особенно правоприменительная практика противоречат Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, которую она ратифицировала. Кроме того, разработчики просто искажают зарубежный опыт, особенно таких государств, как США, Франция, Англия.
Они используют не основные принципы международного права и современные концепции в области права на мирные собрания, а отдельные, выдернутые из контекста, положения из законодательства некоторых стран.
А вообще можно, конечно, использовать опыт Северной Кореи и Туркменистана, и тогда вообще никакого закона не надо будет по причине отсутствия там этого права вообще.
КОРОНАВИРУС КАК ПРЕДЛОГ ДЛЯ «ЗАКРУЧИВАНИЯ ГАЕК»?
Азаттык: Если всё так плохо как с концептуальной сутью законопроекта, так и с тем, как с вами обошлись, — то есть не прислушались к вашему мнению — то почему вы тянули с решением о выходе из рабочей группы?
Евгений Жовтис: Я сделал всё, что мог, — направил в министерство и депутатам множество документов, включая международные стандарты, пакет альтернативного законопроекта. Я поучаствовал в нескольких заседаниях рабочей группы и попытался представить аргументы. Так что моя совесть в этом отношении чиста. Она также чиста и перед моими коллегами из активных правозащитных и гражданских организаций, которые собирают сотни подписей против этого законопроекта, потому что, как я и обещал, я свою публичную позицию и в рабочей группе озвучил. Я честен перед собой, обществом и государством.
Я, действительно, до последнего надеялся, что возобладает здравый смысл. Однако, участвуя во вторник, 31 марта, в онлайн-обсуждении проекта закона, окончательно убедился в том, что в концептуальном отношении ничего не меняется, а мое дальнейшее участие в совершенствовании аранжировки негодного по своей сути, по идеологии проекта закона в дальнейшем может послужить поводом для властей заявить о моем якобы согласии с их проектом.
Азаттык: Что стало последней каплей, переполнившей чашу терпения?
Не только история, но уже и имеющийся опыт в связи с пандемией коронавируса свидетельствует о том, что авторитарные режимы используют сложившуюся ситуацию с «пользой» для себя, то есть для дальнейшего закручивания гаек, в том числе и через ужесточение законодательства.
Евгений Жовтис: Такой последней каплей можно, наверное, считать вопрос о месте и порядке проведения пикетирования. В проекте разработчика предусмотрено, что одиночные или небольшие групповые пикеты, о которых тоже надо уведомлять, тоже можно будет проводить только в специализированных местах, определённых местными маслихатами. Это вообще противоречит международной практике, и опыт демократических стран свидетельствует, во-первых, о том, что пикеты (неподвижные) проводятся без всякого уведомления, кроме лишь запрещённых мест; во-вторых, сама суть пикета заключается в том, что он проводится у объекта пикетирования, а не за кинотеатром «Сарыарка» или у памятника Махатмы Ганди (площадки, отведенные властями Алматы для проведения митингов. — Ред.).
Азаттык: Коронавирус пришел и в Казахстан. Считаете ли вы, что карантин и другие ограничения в период пандемии как-то могут сказаться на процессе принятия нового закона о мирных собраниях?
Евгений Жовтис: Вне всякого сомнения. Не только история, но уже и имеющийся опыт в связи с пандемией коронавируса свидетельствует о том, что авторитарные режимы используют сложившуюся ситуацию с «пользой» для себя, то есть для дальнейшего закручивания гаек, в том числе и через ужесточение законодательства. В данном случае речь не столько об ужесточении, сколько о том, что я не исключаю, что разработанный правительством законопроект может довольно быстро пройти не только через мажилис, но и через сенат парламента. В свою очередь, я хочу заявить, что в связи с этой пандемией, наоборот, не надо спешить с принятием этого закона. Почему? Потому, что сейчас и речи не может быть о митингах. Как ни парадоксально, пандемия коронавируса создает возможность не спеша и качественно поработать над этим законопроектом. Лично я считаю, что именно так и следует поступить — отозвать проект закона из парламента и направить его на международную экспертизу.