В казахстанском политическом глоссарии есть любимые всеми слова и выражения, используемые сколь часто, столь и бессмысленно, и первое из них – модернизация. Слово, означающее революционные преобразования, которые происходят с народами в лучшем случае раз в сто-двести лет, у нас объявляется заглавным каждую пятилетку. Министерства и ведомства не просто выполняют свою работу, но непременно проводят модернизацию. Стратегический план полицейских и прокуроров на несколько лет вперед не меньше чем модернизация правоохранительной системы. И даже такая приземленная бытовая сторона жизни, как жилищно-коммунальное хозяйство, не может ограничиваться капитальным ремонтом.
В масштабах всей страны в последний раз большую модернизацию мы пережили в 2012 году, совершив сто шагов навстречу обществу труда. Социальную модернизацию обсуждали несколько месяцев подряд. Это произошло до отъезда в Москву Марата Тажина – известного сторонника идеи просвещенного авторитаризма и, пожалуй, первого визиря – идеолога страны. Сразу после его возвращения в Акорду, в кабинет заместителя руководителя администрации президента, народу Казахстана сообщили, что он успешно прошел уже две модернизации и теперь надо готовиться к третьей. Спустя еще три месяца пояснили, что это за модернизация – общественного сознания, – и кто ее будет воплощать – специальная государственная комиссия.
Петровский синдром не дает покоя казахстанцам, которых двадцать пятый год пытаются поднять на дыбы.
В то время как власть без конца твердит о модернизации, общественно-бессознательное движется назад к истокам архаики.
Конечно, все остроты лежат на поверхности и отражают очевидное: модернизация общественного сознания не происходит посредством комиссий, приказов или волшебства. Общественное сознание меняется, эволюционирует или деградирует вслед за бытием, его определяющим. И если в день создания комиссии 19 апреля впервые на самом высоком уровне заговорили также о полном запрете никаба, коротких штанов и бороды, отличающих приверженцев радикальных исламистских течений, - значит, что-то не так с нашим бытьем-житьем, несмотря на годы перманентных модернизаций. Запрещенное законом, но фактически легализованное многоженство, постепенно возрождающийся древний обычай аменгерства, калым за невесту и другие не менее экзотические обычаи – всё это может нравиться, раздражать или оставлять вас равнодушными, но невозможно оспаривать факт, что это противоположный модернизации процесс. В то время как власть без конца твердит о модернизации, общественно-бессознательное движется назад к истокам архаики.
Интересно, что советская власть по крайней мере была последовательной в том, какими хотела видеть своих граждан. Она не металась в противоречиях и если не приветствовала религиозное чувство, то не культивировала его новыми мечетями и церквями, а отводила им скромное тихое место. Древние традиции, объявленные наследием темного прошлого, были запрещены и по закону, и по факту. Вы не могли жить с несколькими женами одновременно и раздавать об этом хвастливые интервью. Сегодня афишировать такой образ жизни стало модно и никого не смущает, что это нарушение закона. Какой бы ни была советская власть, но именно она когда-то модернизировала сознание казахов. А новое капиталистическое время привнесло архаику и возрождение обычаев, которые надо бы забыть навсегда. Такие вот парадоксы истории.
Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев встречается с казахстанскими писателями, чтобы обсудить статью о модернизации общественного сознания. Астана, 20 апреля 2017 года.
Запад нам не указ, у нас есть национальные особенности, мы будем модернизироваться по-своему – примерно так на разный лад звучало в программах и про социальную модернизацию, и модернизацию сознания, и более ранних нулевых и девяностых годов. Люди, которые пишут программные тексты, никогда не забывают вставить эту оговорку, которая многое, если не все, сообщает про модернизацию по-казахстански. Мы хотим идти вперед в ногу со временем, но ничто не заставит нас сдвинуться с насиженного места.
Такое противоречие – суть политики, которая, с одной стороны, искренне хочет видеть своих граждан современными и продвинутыми, а с другой – опасается, чтобы они в своем развитии не потребовали тех самых западных прав и свобод. Все наши модернизационные манифесты, от жэ-кэ-ха до эпохальных, можно брать с любой строчки и убеждаться, как далеко они расходятся с делом.
«Как показывает зарубежный опыт, процесс модернизации сопровождается усилением активности граждан, раскрытием их творческого потенциала. Поэтому будет расширяться стремление людей активнее защищать свои права и свободы, повысится степень самоорганизации общества» – это из «Ста шагов навстречу к обществу труда», написанных пять лет назад, на протяжении которых самоорганизацию общества не поощряли, а подавляли – посредством новых законов об НПО, ликвидации независимых профсоюзов, судебных процессов против гражданских активистов.
К огромному зазору между словом и делом все давно привыкли, и разбирать официальные заявления на момент их соответствия делам – занятие изощренного занудства.
Чаще всего это действительно просто порождаемые снова и снова красивые слова, за которыми ничего не стоит. Так стоит ли к ним цепляться? Но иногда опровергающие друг друга события происходят настолько синхронно, практически в одно и то же время. С утра делается заявление о начале грандиозных преобразований, а после обеда сама жизнь доказывает нежизнеспособность планов.
Такая диспозиция – президент в роли строгого, но справедливого отца, остальные в роли неразумных детей – стала почти официальной.
Главным политическим событием прошлой недели, кроме создания комиссии по модернизации, стало совещание по вопросам готовности к ЭКСПО, мало чем отличавшееся от предыдущих. Президент строго отчитывал министров и акимов за плохую работу. Такая диспозиция – президент в роли строгого, но справедливого отца, остальные в роли неразумных детей – стала почти официальной. Все совещания проходят в таком стиле, органичном для казахстанского еще не модернизированного общественного сознания, которое привыкло и в общем-то симпатизирует модели отношений «строгий отец – послушный сын». Но на следующий день после объявления курса на модернизацию общественного сознания показательная сценка из жизни образцового патриархального семейства подчеркивала, что сознание и общество еще долго будут пребывать в неизменном виде. Ведь там сидели как раз члены комиссии. Люди, которым предстоит менять и вести вперед свой народ. Но начинать следовало бы с себя.
В блогах на сайте Азаттык авторы высказывают свое мнение, которое может не совпадать с позицией редакции.