У хлопка долгие и мучительные отношения с Центральной Азией, где он ассоциируется с российской имперской экспансией, трудовой эксплуатацией и экологической катастрофой.
Но это также и отрасль, которая по-прежнему занимает значительные территории региона и ежегодно обеспечивает работой миллионы людей.
Это означает, что низкие оптовые цены, предлагаемые сельхозпроизводителям в этом сезоне, стали серьёзным ударом для многих хозяйств.
«Каждое утро мы заходим в эту группу в надежде увидеть официальную информацию о закупочной цене на хлопок», — пишет узбекский фермер, один из участников группы в Telegram’е, насчитывающей более 20 тысяч пользователей. За последние недели такие жалобы в группе стали обычным делом.
«Но, увы, обнадеживающих новостей нет, и потом мы весь день ходим подавленные и не можем строить планы на будущее», — цитирует фермера Узбекская редакция Азаттыка.
Наличие множества участников в одной группе Telegram говорит о масштабах хлопководства в Узбекистане — крупнейшем производителе хлопка в регионе и одном из основных мировых экспортёров.
По данным Международной организации труда, ежегодно в сборе хлопка участвуют около двух миллионов узбекистанцев (численность населения страны составляет примерно 35 миллионов), что делает его «крупнейшим в мире организованным сезонным видом деятельности такого рода».
Соседний Туркменистан также входит в десятку крупнейших мировых производителей. В Казахстане, Кыргызстане и Таджикистане хлопок составляет важную часть сельскохозяйственного сектора.
Собранный на юге Казахстана хлопок-сырец
Однако в условиях нарастающего экономического и экологического давления на отрасль ей предстоит серьёзная борьба за выживание и устойчивое развитие.
НИЗКИЕ ЗАКУПОЧНЫЕ ЦЕНЫ
Со снятием коронавирусных ограничений мировые цены на хлопок-сырец резко взлетели, увеличившись более чем вдвое и достигнув примерно 3,3 доллара за килограмм.
Но начавшаяся в середине 2022 года коррекция стала существенной, и в этом месяце средняя мировая цена опустилась до менее чем 0,8 доллара за фунт (1,76 доллара).
Спад прошлого года заставил отраслевых аналитиков задуматься о том, может ли хлопок предсказывать глобальную рецессию, ведь обвал цен произошёл, несмотря на высокую инфляцию и неопределённость в цепочке поставок, а это факторы, которые обычно поддерживают цены на плаву.
Глобальная динамика не осталась незамеченной фермерами, которые вынуждены довольствоваться ещё более низкими ценами.
«Дело в том, что во многих странах мира были засухи, и хлопок практически не выращивался, но, несмотря на это, спрос на хлопок остаётся низким. Очень низким», — рассказал Кыргызской редакции Азаттыка Зафар Отажанов, фермер из южной Ошской области Кыргызстана.
По его словам, оптовики предлагают 0,73 доллара за килограмм хлопка, этого едва хватает на покрытие расходов.
Уборка хлопка в Таджикистане
В соседней Согдийской области Таджикистана Файзулложон Назаров жалуется, что не может продать свой урожай по оптовой цене более 6,5 сомони, или 0,6 доллара за килограмм.
И это, несмотря на растущие затраты на посев, которые в последний сезон составили около 1300 долларов на гектар.
Нынешние цены «не покрывают даже затрат на оплату труда, не говоря уже о прибыли», сетует Назаров.
Но есть подозрения, что даже в условиях ужесточающейся экономической ситуации прибыль всё же извлекается, но на более высоком уровне.
В узбекской группе Telegram некоторые пользователи жаловались на так называемые кластеры — новые частные вертикально интегрированные компании, которые взяли в свои руки сбор хлопка, некогда контролировавшийся государством.
«Кому принадлежат эти искусственно созданные кластеры?» — негодовал один из пользователей в октябре.
«Наверное, если бы нам платили хорошую цену за наш хлопок, то убытки понесли бы наши высокопоставленные чиновники», — предположил пользователь.
ПРИНУДИТЕЛЬНЫЙ ТРУД: ОН УХОДИТ ИЛИ ПРОСТО МЕНЯЕТ ФОРМУ?
Появившиеся в 2018 году кластеры стали частью более широких усилий по реформированию узбекского хлопкового сектора, репутация которого, связанная с принудительным и в значительной степени детским трудом, преимущественно в годы независимости, привела к тому, что более 300 международных брендов и ретейлеров бойкотировали узбекский хлопок.
Этот бойкот продолжался более 10 лет, но в настоящее время он уже не действует после того, как партнёр кампании, базирующийся в Берлине Узбекско-Германский форум за права человека, заявил в 2021 году, что, несмотря на отдельные случаи принудительного труда по указанию чиновников, эта практика больше не может считаться «системной или систематической».
Именно за стремление покончить с «современным рабством» Узбекистан был признан страной года по версии журнала The Economist в 2019 году, а президент Шавкат Мирзиёев получил признание и одобрение как внутри страны, так и за рубежом.
Однако, по словам Умиды Ниязовой, директора Узбекско-Германского форума, новая система, ориентированная на кластеры, оказалась «несовершенной» и «насильственной» для фермеров.
«Десятки фермеров [опрошенных Узбекско-Германским форумом] говорят, что производство узбекского хлопка обходится им дорого, поскольку они вынуждены использовать продукцию, поставляемую кластерами (семена, удобрения, дизельное топливо) по завышенной цене», — сказала она Азаттыку.
«Другая проблема — отсутствие у фермеров свободы выбора, сколько хлопка [или других культур] им производить на арендуемых ими землях. Некоторые фермеры говорят, что им даже невыгодно выращивать хлопок, но система распределения заставляет их это делать», — отмечает Ниязова.
И, пожалуй, главное — у фермеров мало средств для самоорганизации против кластеров, которые пользуются мощной поддержкой правительства.
Ниязова и другие правозащитники зафиксировали несколько случаев создания фермерами кооперативов с целью получения автономии от кластеров, которые прикрываются властями.
«Цена на хлопок просто диктуется кластерами, которые могут положиться на местные власти, которые заставят фермеров согласиться», — говорит Ниязова.
Между тем, Туркменистан по-прежнему является открытым сторонником принудительного труда.
Туркменская редакция Азаттыка сообщает о регулярных случаях массовой отправки госслужащих на сбор хлопка в ходе нынешнего уборочного сезона, который недавно был продлён властями до начала декабря.
В Туркменистане на хлопковых полях по-прежнему используют принудительный труд
Таджикская редакция Азаттыка сообщила, что многие фермеры на севере страны фактически вынуждены использовать для выращивания хлопка как минимум половину арендуемых у государства земель, хотя закона, который бы обязывал их делать это, не существует.
ПРОБЛЕМЫ С ВОДОЙ
Массовое производство хлопка было не только результатом российской имперской экспансии в Центральную Азию, но и одним из главных её мотивов, поскольку зарождающаяся индустриализация увеличивала внутренний спрос на эту культуру в России.
Однако расцвет хлопковой культуры пришёлся на советский период. Именно тогда Узбекистан и Туркменистан были буквально завалены хлопком.
Помимо того что хлопок заложил основу для злоупотреблений в сфере труда, которые продолжаются и по сей день, потребность в интенсивном орошении для выращивания этой культуры создала огромную нагрузку на систему водоснабжения региона, не имеющего выхода к морю.
Наиболее очевидной жертвой этого процесса стало Аральское море, разделяющее современные Казахстан и Узбекистан.
Некогда четвёртый по величине внутренний водоём в мире, Аральское море с 1960-х годов потеряло 90 процентов своего объёма, в основном из-за отвода воды из двух крупнейших питающих его рек, Амударьи и Сырдарьи, для ирригационных проектов.
Независимость не принесла облегчения, и пыльные бури становятся всё более частым явлением в окружающем высохшее море регионе, иногда уничтожая урожай и в соседнем Туркменистане.
В то время как изменение климата само по себе несёт угрозы сельскому хозяйству Центральной Азии, ещё один грандиозный инженерно-строительный проект, на этот раз в Афганистане, вызывает панику у правительств стран региона.
По прогнозам экспертов, в ближайшие десятилетия уровень воды в реках Амударья и Сырдарья может снизиться примерно на 15 процентов.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Истощение Малого Арала: воды поступает всё меньше, рыбы нет, работы тожеИ это без учёта последствий строительства талибами в Афганистане канала Кош-Тепа, который будет отводить воду из Амударьи для фермеров на севере страны.
В начале этого месяца Мирзиёев во время поездки в Сурхандарьинскую область, граничащую с Афганистаном, заявил, что для сохранения запасов воды крайне важно «донести до населения мысль о том, что вода не бесплатна», говорится в заявлении его администрации.
В то же время, говорится в заявлении, власти работают над устранением хронических потерь воды путём замены земляных ирригационных каналов, из-за которых теряется около 35 процентов проходящей по ним воды.
Однако для многих центральноазиатских хлопкоробов засуха этого лета стала достаточным свидетельством проблем, с которыми может столкнуться основная товарная культура региона в среднесрочной и долгосрочной перспективе.
«Урожай был плохой. Не хватило воды. Хлопок практически высох и нормально не поднялся [из земли]», — рассказывает фермер Абдухофиз Махмудов Таджикской редакции Азаттыка.
«Мы посадили кукурузу на неиспользуемой части земли. Сначала [власти] не разрешали нам её сажать, но после того, как они увидели, что хлопок не растёт, им пришлось разрешить», — отмечает Махмудов.