Альнур Мусаев рассказал радио Азаттык подробности нападения на него

НА МУСАЕВА НАПАЛИ ЧЕТВЕРО С ПИСТОЛЕТАМИ

- Господин Мусаев, что случилось с вами в Вене, расскажите, пожалуйста. Что? Где? Когда?

- Если по данному этому факту конкретно, 22 сентября утром при выходе из дома, где я живу, на меня и на сопровождавшую меня переводчицу было осуществлено бандитское, вооруженное нападение.

- Что представляло из себя это нападение? Пишут, что были четыре вооруженных пистолетами человека.

- Да, это были четыре человека, вооруженные пистолетами, которые пытались нас физически нейтрализовать для того, чтобы, я не знаю, внутри машины или убить, или увезти куда-то. Сейчас этим вопросом занимается следствие.

- Вы получили ранение какое-то в результате этого инцидента? Это было огнестрельное ранение или ранение от какого-то холодного оружия?

- Было физическое нападение с угрозами огнестрельным оружием, применены все виды рукопашного боя в отношении меня и сопровождавшей меня переводчицы. Её, естественно, физически крепкие люди сразу ударом в лицо как бы выключили из всего этого события, будем говорить. Ну, а мне пришлось от них отбиваться. Я уже неоднократно был подвергнут здесь нападениям со стороны спецслужб Казахстана. Поэтому и натренирован на данные случаи, я всегда был готов.

Естественно, были взаимные травмы в результате рукопашного боя как на той стороне, так и на этой, будем говорить.

- Как вы себя чувствуете? Есть сообщения, что вы ранены в результате этого инцидента.

- Чувствую себя нормально. После инцидента я прошел полное медицинское освидетельствование. По заключению врачей, я могу находиться на амбулаторном лечении.

- У вас была охрана какая-нибудь? Можем спросить?

- У меня всегда была охрана. Но в тот день охраны у меня не было.

- Дальше как развивались события? Каким образом случилось так, что они убежали с места события?

- Дом находится, в принципе, в центре города. Раннее утро. И хотя в момент нападения было мало людей, но в момент драки появились прохожие, которые, в общем-то, подняли крик. При первых же криках прохожих нападавшие сбежали с места события.

- Что они говорили вам, эти нападающие? На каком языке? Что они требовали?

- Они говорили, в основном, на русском языке. Высказывали угрозы в плане того, чтобы я не оказывал сопротивление, чтобы осуществлял только те действия, которые они скажут.

- Нападение произошло когда вы садились в свою машину, или сидели в своей машине?

- Да, именно в момент посадки в машину произошло внезапное нападение. Мы не успели заблокировать двери автомобиля, в результате частично нападение удалось. Частично, потому что переводчице была нанесена тяжелая физическая травма.

- Они подъехали на своей машине, да?

- Да, они на своей машине подъехали, на своей машине бежали с места события.

МУСАЕВ ВИДИТ ПОДОПЛЕКУ СОБЫТИЯ В КОНФЛИКТЕ РАХАТА АЛИЕВА С АСТАНОЙ

- С чем вы связываете это нападение? Что стоит за этим нападением, на ваш взгляд?

- Имеются многочисленные факты о том, что руководство Казахстана через посредников передавало мне о том, что я буду физически устранен за то, что поддержал Рахата Алиева в его политической деятельности.

- Вы сказали, что такие нападения были неоднократными. Сегодня вот стало известно из сообщений американской прессы, что такой инцидент имел место 17 июля.

- Да, было такое 17 июля. Весь этот период я подвергаюсь массовой психологической и дискредитационной атаке. Неоднократно подвергался и физическим атакам.

- Вы говорите, что подвергаетесь атакам за то, что поддержали политическую борьбу Рахата Алиева. Как вы сами оцениваете суть политической борьбы Рахата Алиева? Из-за чего произошел весь этот конфликт?

- Вы прекрасно знаете, что Рахат Алиев и глава нашего государства всегда были единомышленниками до периода 2001 года. Рахат Алиев до этого периода пользовался большим доверием президента, практически осуществлял многие направления политической работы в Казахстане и за рубежом.

Когда в 2001 году был спровоцирован конфликт между Рахатом Алиевым и оппозиционно настроенными членами правительства того периода, отношения между Рахатом Алиевым и Назарбаевым резко испортились. Весь период 1990-ых годов Алиева обвиняли в претензиях на высший пост в Казахстане. Естественно, это не нравилось главе государства, который и мне неоднократно высказывался о непомерно амбициозном, по его мнению, поведении Рахата Алиева.

- И вот, в 2007 году, в прошлом году, события развивались очень быстро. Затяжной конфликт вылился в скандал, который называется “Рахатгейт”. Вас и Рахата Алиева обвиняют в нескольких уголовных и политических преступлениях. Что вы можете по этому поводу сказать?

- Это было следствием тех событий, которые произошли в 2001 году. Отношения так и не восстановились. Ну, а когда в 2007 году было принято решение, что в стране, по сути, будет пожизненный президент, Рахат Алиев имел нелицеприятную беседу с главой государства. Рахат Алиев выразил негативное отношение к изменениям, которые были внесены в конституцию Республики Казахстан.

В связи с этим уголовное дело о хищениях в “Нурбанке” было переквалифицировано в дело о хищении завхоза Хасенова и заместителя председателя правления “Нурбанка” Темиралиева. В связи с этим Алиев был вынужден остаться в Вене. Соответственно, он проинформировал меня об этом конфликте с президентом и твердо сказал, что в случае, если я немедленно не покину Казахстан, буду посажен в тюрьму и, несмотря на мои заслуги перед государством, я буду физически устранен в Казахстане. Он предложил мне выбор: или эмигрировать, или оставаться в Казахстане.

На тот момент мне не предъявлялось никаких обвинений, ни политических, ни уголовных. Я спокойно, без всяких проблем, вылетел в Австрию. После моего отбытия в Австрию события, как развивались, вы помните. Действительно, всех людей, которые работали с Алиевым или поддерживали его, преследуют до настоящего времени. Там, в тюрьмах, находится большое количество людей.

Уголовные дела не закрыты, эта работа продолжается до сегодняшнего времени. То, о чем меня предупреждал Алиев весной 2007 года, оно полностью подтвердилось на сегодняшний день.

- Как вы настаиваете, здесь имеет место борьба за власть, столкновение двух разных точек зрения. В политологии это называют дворцовыми интригами.

- Была, действительно, борьба за власть, за высший государственный пост. Никогда Рахат Алиев, по-моему мнению, не скрывал, в принципе, своих амбиций по этому поводу.

МУСАЕВ СЧИТАЕТ, ЧТО ОППОЗИЦИЯ ПОШЛА НА ПОВОДУ ПРОПАГАНДЫ АСТАНЫ

- Господин Мусаев, вы говорите, что это была борьба за власть, что ваше нынешнее положение – это следствие этой борьбы. Но власти Казахстана обвиняют вас в нескольких уголовных и политических преступлениях. Такие же примерно обвинения звучат из уст руководителей демократической оппозиции Казахстана. Буквально на прошлой неделе Болат Абилов и некоторые другие руководители оппозиции обвиняли вас в уголовных преступлениях. В частности, они говорили, что Альнур Мусаев и Рахат Алиев лично сопричастны к исчезновению двух банкиров, которых видели живыми в феврале 2007 года, когда вы, якобы, куда-то увозили их на своей машине.

- Я читал это заявление, в принципе. Это следствие, как говорится, той большой пропагандистской кампании, которая была в прошлом году и завершилась вот этим судом. О том, что суд над нами был, мягко говоря, не вполне объективный, признают те же оппозиционеры и жены пропавших банкиров. У меня есть неопровержимые факты, что в тот период, о котором идет речь, когда были будто бы похищены банкиры и так далее, я был в совершенно другом месте. Эти факты я предъявил здесь, в Австрии.

К сожалению, предоставить доказательства собственной невиновности казахстанскому суду у меня не представилось возможным. Почему? Потому что даже повестку, приглашение на суд, на допрос они публиковали через средства массовой информации.

Власти Казахстана прекрасно знают, в каком месте я живу, я это не скрываю. Я готов встречаться с любыми представителями прокуратуры, МВД, КНБ Казахстана. Я неоднократно встречался с представителями посольства Казахстана в Вене. Никто ко мне не подходит с повестками, с предложениями дать показания по этим делам.

А вот возможности осуществить нападение, почему то, находятся. Сегодня я хочу твердо сказать после всех этих событий, что власти Казахстана не желают объективного рассмотрения уголовного дела по “Нурбанку”. Не говоря уже об уголовном деле, которое было рассмотрено военным трибуналом в городе Астане заочно, в закрытом режиме, без предъявления каких-либо документов.

Я, например, по суду, который прошел в Астане, не располагаю абсолютно никакой информацией. Меня осудили там на 20 лет, но даже ни одной бумажки не прислали. При этом, они прекрасно знают адрес моего местожительства.

- Вы говорите, что не получали ни одной повестки. Но ведь было же в казахстанском интернете официальное объявление комитета национальной безопасности, что вам в такое-то число, в такое-то время предлагается прибыть в Астану в такой-то офис, в такой-то кабинет.

- Давайте придерживаться законов Казахстана. Там написано, что в порядке исключения, когда совершенно невозможно передать повестку лично, допускаются такие объявления через средства массовой информации. Но сегодня я могу твердо сказать, что власти Казахстана прекрасно знают адрес местожительства, я ни от кого не скрываюсь.

Если меня объявляют в розыск по “Интерполу”, при этом я здесь встречаюсь со своими коллегами, со своими друзьями в городе Вене, общаюсь практически ежедневно, как это может быть, чтобы меня информировали через интернет? Вот вы мне скажите ответ на этот вопрос.

- Это может вполне быть объяснимо, что мелкий чиновник в Астане, которому поручено доставить вам повестку, или почтальон в Астане не может найти вас в пределах Казахстана. А поехать в Австрию не дают командировочных...

- Согласен (смеется). С такой мотивировкой, наверное, согласен. Но она юридически некорректна просто.

- Ну, а где же люди, где пропавшие два человека? Журналисты, наши коллеги в Казахстане, тоже могут интересоваться, где пропавшие два банкира, на ваш взгляд? Куда они могли исчезнуть? Ведь речь идет о судьбе двух людей во всех этих политических интригах.

- Материалы по этому поводу отправлены в Казахстан постольку, поскольку здесь австрийские власти не принимают такую информацию. Для казахстанского суда и органов следствия те материалы, которые мы отправили в Казахстан, имеют значение. Там четко сказано, что последними людьми, которые были осведомлены в отношении местонахождения Темиралиева и Хасенова, и не скрывали об этом, были – Шабдарбаев и Джаксыбеков.

- То есть вы имеете нынешнего председателя КНБ и...

- Да. И бывшего руководителя администрации президента.

- Это – ваша версия.

СЕКРЕТЫ КОНСПИРАТИВНЫХ КВАРТИР

- Нам хочется задать еще один вопрос. Рахат Алиев в интервью нашему радио Азаттык заявил, что в Казахстане идут массовые политические аресты, что начались аресты вне суда, что люди содержатся в каких-то тайных квартирах. Это новое явление в практике спецслужб?

- Это – абсолютное незаконное явление, конечно, и в практике спецслужб этого никогда не было. На таких квартирах, обычно, содержались не подозреваемые в чем-то люди, а, наоборот, поддерживавшие в каких-то тайных условиях правовую сторону деятельности государства.

Сегодня, я смотрю, что, действительно, практика содержания подозреваемых, свидетелей в квартирах, тайно арендованных органами нацбезопасности, приняла очень широкое распространение. Адвокат Балмагамбетова, тот же Буркитбаев, та же неделя пребывания Дутбаева в конспиративной квартире, и многих-многих других менее значимых фигур свидетельствует о том, что сегодня сложился абсолютный правовой беспредел в Казахстане со стороны органов национальной безопасности. Абсолютный беспредел, это мое твердое убеждение.

В случае, если западные средства массовой информации спросят: “Почему задержана адвокат Балмагамбетова?” – ответ будет просто невозможен. Это же в практике не бывает, что адвокат лица задерживался бы по подозрению в его же делах. И здесь появится очень удобная отговорка: “Она не содержится, она охраняется от Мусаева, Алиева, от его людей в Казахстане, и прочее, прочее”.

Но если она охраняется, то почему не ставят в известность? Вот, в данный момент, я нахожусь под охраной властей Австрии после произошедших событий. Но я имею здесь полное право отказаться, позвонить вам на радио Азаттык, позвонить своим близким и родственникам и сообщить, что со мной все в порядке. Балмагамбетова таким правом не располагает. Значит, это является арестом.

- Господин Мусаев, вы только что сказали, что бывший председатель казахского КНБ Нартай Дутбаев неделю находился под тайным арестом. В чем его могли обвинять?

- Вы знаете, Дутбаева подозревают в том же, в чем подозревают Алиева и Мусаева. Его подозревают в накоплении массива компроматериалов на высшее руководство страны, на главу государства.

- А как же тогда получается, что он вот буквально вчера назначен вице-президентом национальной компании “Казатомпром”?

- Ну, значит, подозрения были сняты. Значит, он не собирал чемодан компромата на главу государства.

ТАЙНА МОЛЧАНИЯ КАЗАХСТАНСКОГО ОБЩЕСТВА

- Как вы объясните такое явление, что, вот, идут массовые аресты, как вы утверждаете, как некоторые другие политики утверждают, почему же родственники их молчат, адвокаты молчат? В чем загадка этого феномена? Почему общественность молчит?

- Общественность наша, казахстанская, привыкла молчать пока лично её не затронет ситуация. Про близких, я могу сказать, что через это прошли и мои близкие. Все буквально спрашивали совета как реагировать на давление, которое на них оказывается.

Я думаю, что только благодаря тому, что они молчат – они находятся на свободе. Я имею в виду близких, друзей и знакомых. Как только первые движения начнутся в нашу поддержку – они будут немедленно подвергнуты арестам и другим различным репрессиям.

- Многие ваши бывшие подчиненные или сторонники уже не на свободе. Военный трибунал Астаны закрытым судом приговорил к длительным годам тюрьмы многих граждан. Точно даже неизвестно сколько, неизвестны их имена. Вам известна их судьба? Если они приговорены к тюремным срокам, видимо, они уже в тюрьмах сидят.

- Да, многие люди осуждены к длительным срокам лишения свободы. Но, интересный нюанс: все они содержатся не в колониях строгого или общего режима, кому как положено; все содержатся до сих пор в следственных изоляторах, а отдельные содержатся в таких помещениях, которые, как говорится, абсолютно нелегитимные. Квартиры, какие-то офисы, откуда они периодически “выходят” по различным каналам, в том числе, на нас.

Используются провокационные методы деятельности органов национальной безопасности. В частности, здесь вот находится гражданин Крайнов, который там тоже привлечен по каким-то вопросам в астанинском суде. Периодически звонит его дочь, которая осуждена за то, что он не вернулся из Австрии, и плачет ему в телефон: “Здесь меня держат, если ты не приедешь – меня не отпустят. Но я пока не в колонии, я в специальном помещении. У тебя еще есть возможность меня спасти”. Это - просто античеловеческий способ воздействия.

- То есть методы их наказания также не соответствуют казахстанским законам?

- Абсолютно, как и сам суд прошел также. Даже они до сих пор скрывают от властей Австрии, что был военный суд в Астане.

Здесь беседовали как-то с генеральным прокурором, ему говорят: “Ну, ладно, вы провели суд у себя по “Нурбанку”. Но в средствах массовой информации прошла информация, что ваши подозреваемые осуждены еще по 20 лет астанинским военным трибуналом. Что вы можете сказать по этому поводу?” Генеральный прокурор не комментирует эти факты. Это вот такая зарисовка для вас.

- Спасибо, господин Мусаев, вам за интервью.