Как Центральная Азия вписывается в российскую «ядерную дипломатию»?

Президент России Владимир Путин по видеосвязи принимает участие в церемонии закладки фундамента третьего реактора атомной электростанции «Аккую» в Турции, 10 марта 2021 года

На фоне дипломатической изоляции, возникшей после полномасштабного вторжения в Украину, гигант ядерной энергетики «Росатом» стал еще более важной частью стратегии России по сохранению престижа на мировой арене. И Кремль все более настойчиво предлагает Центральной Азии помощь в ядерной энергетике.

Казахстан через референдум, который вызвал много вопросов, всё же получил «зеленый свет» на строительство АЭС, и теперь внимание обращено на то, какая страна будет ее возводить.

В правительстве высказались в пользу международного консорциума компаний, добавив, что окончательное решение будет принято не раньше следующего года.

Если страна полностью проигнорирует российский «Росатом», это пойдет вразрез с глобальной тенденцией.

На фоне войны в Украине и возросшей дипломатической изоляции Москвы проекты в области ядерной энергетики в зарубежных странах стали еще более важной частью усилий России по сохранению влияния на международной арене.

В статье о российской «дипломатии в области ядерной энергетики», опубликованной в прошлом году, ученые из Норвежского института международных отношений утверждали, что ядерная энергетика может стать «козырем России в мире декарбонизации», который «упускают из виду».

Ставки высоки, и Кремль, несомненно, ожидает, что его партнеры в Центральной Азии, испытывающие дефицит энергии, пойдут на сотрудничество. Узбекистан уже подписался на небольшую атомную электростанцию, строить которую будет «Росатом». В Кыргызстане обдумывают развертывание АЭС еще меньшей мощности.

Но в какую цену, не только в денежном эквиваленте, может обойтись рост влияния «Росатома» в регионе?

«Центральная Азия занимает особое место в российской дипломатии в области ядерной энергетики из-за постсоветского наследия, а это означает, что операции «Росатома» в регионе проще и глаже, чем где-либо еще — нет языкового барьера, есть институциональные и личные контакты, восходящие к советским временам», — говорит Азаттыку соавтор статьи Кацпер Шулецки.

В этом смысле, считает он, «атомная энергетика может стать элементом поддержания [Россией] заметного экономического и символического присутствия в регионе».

В то же время проекты в области атомной энергетики могут создать «жесткую зависимость» для принимающих стран, если ее доля в общем производстве электроэнергии станет значительной. При этом создаются риски безопасности, которые являются уникальными для ядерной энергетики, утверждал Шулецкий.

«У некоторых рисков, которые мы рассмотрели [в статье], таких как саботаж, низкая вероятность возникновения, но потенциально очень разрушительные последствия», — сказал он.

«РОСАТОМ» ШАГАЕТ ПО ПЛАНЕТЕ

Согласно отчету о состоянии мировой ядерной промышленности (WNISR) за 2024 год, «Росатом» является основным строителем и экспортером реакторов. «Он поставляет 26 из 59 строящихся по всему миру энергоблоков по состоянию на середину 2024 года», — говорится в докладе.

По крайней мере 20 из этих энергоблоков строятся за пределами России, среди клиентов — Бангладеш, Китай, Египет, Индия и Турция.

Последствия аварии на АЭС Фукусима в Японии, март 2011 года

И хотя атомная энергетика в целом потеряла свою долю в мировом производстве после аварии на Фукусиме в 2022 году, Россия остается «без стеснения ядерной», как пишет Всемирная ядерная ассоциация, которая продвигает этот вид энергетики на международном уровне.

Нетрудно понять, почему.

Счета за атомные станции внушительные и, по-видимому, растут.

АЭС «Аккую» мощностью 4,8 гигаватт (ГВт), которую Росатом начал строить в турецкой провинции Мерсин в 2018 году, в СМИ обычно называют объектом стоимостью 20 миллиардов долларов.

Но еще в июне генеральный директор «Росатома» Алексей Лихачев оценил стоимость станции, которая будет поставлять около 10 процентов от общего объема электроэнергии Турции, в 24–25 миллиардов долларов.

Cтроительство российской атомной электростанции «Аккую» в провинции Мерсин.? апрель 2023 года

Стоимость объекта мощностью 2,2 ГВт в Бангладеш составляет 12,65 миллиарда долларов, при этом большая часть финансирования поступает за счет российского кредита. Соглашение об этом объекте было достигнуто в 2011 году, строительство началось только в 2017 году.

Как только результаты референдума в Казахстане стали известны, вице-премьер Роман Скляр признал, что стоимость станции, которую его правительство обязуется реализовать, с 10–12 миллиардов долларов из-за инфляции может вырасти на 50 процентов в течение следующего десятилетия.

Хотя «Росатом» продолжает агрессивный поиск клиентов, некоторых из них он потерял в результате войны.

В 2022 году финский консорциум Fennovoima объявил, что выходит из запланированного совместного проекта по строительству реактора, сославшись на задержки и возросшие риски из-за войны на Украине.

«Росатом» не подвергся прямым санкциям, но некоторые из его цепочек поставок были затронуты, что привело к задержке проектов.

Похоже, эти риски волнуют и политиков в Центральной Азии.

Скляр заявил, что Казахстан включит «пункт о санкциях» в любое соглашение по атомной электростанции, но не указал конкретно на Россию.

Между тем, Узбекистан тоже воплощает свои планы в области ядерной энергетики.

В 2018 году во время визита в Ташкент президента России Владимира Путина две страны заложили основы для строительства атомной электростанции с предполагаемой мощностью 2,4 ГВт, что составляет около одной пятой энергетических потребностей Узбекистана. Она должна была обойтись в 11 миллиардов долларов.

Проект так и не сдвинулся с мертвой точки. Когда в начале этого года Путин и Шавкат Мирзиёев подтвердили новую сделку с «Росатомом» о строительстве АЭС, речь шла уже о станции, которая будет включать шесть ядерных реакторов мощностью всего 55 мегаватт каждый.

К РАЗГОВОРУ О КОНСОРЦИУМАХ

Кыргызстан заявил в 2023 году, что он также ведет переговоры с «Росатомом» о сравнительно небольшом ядерном объекте с заявленной мощностью 110 МВт.

Но в мае заместитель министра энергетики Таалайбек Байгазиев заявил, что только подготовка специалистов и закладка фундамента для такого проекта займет целое десятилетие. Одновременно, как ожидается, в течение двух лет «Росатом» завершит в этой стране свой первый зарубежный проект по ветроэнергетике — ветровую электростанцию мощностью 100 МВт в Иссык-Кульской области Кыргызстана.

Хотя дефицит электроэнергии в Кыргызстане и Узбекистане более серьезный, он также становится проблемой и в Казахстане, власти которого твердо убеждены, что ядерная энергетика является важной частью решения.

На этой неделе, после того как официально озвученные результаты референдума 6 октября показали, что более 70 процентов избирателей проголосовали «за» строительство атомной электростанции, чиновники, начиная с президента Касым-Жомарта Токаева, вновь заявили, что страна отдает предпочтение «международному консорциуму» для строительства станции.

Президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев голосует на референдуме по строительству АЭС в Казахстане, Астана, 6 октября 2024 года

Скляр добавил, что такой консорциум будет состоять «не более чем из пяти стран», эта цифра, предположительно, включает Китай, Францию, Россию и Южную Корею — страны, которые уже проявили официальную заинтересованность в строительстве объекта, — а также сам Казахстан.

Идея международного консорциума соответствует желанию Казахстана найти общую почву для стран-партнеров в условиях чрезвычайно высокой геополитической напряженности.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Токаев сменил участок, Назарбаев пожелал удачи: как прошёл референдум в Астане

Тем не менее, даже если отбросить сложности, которыми чревато объединение конкурентов, атомные электростанции строят не совсем таким образом, говорит Майкл Шнайдер, координатор и издатель обзора отрасли WNISR 2024 года.

«Да, проекты атомной энергетики являются международными, и часто в них могут быть вовлечены сотни компаний, — говорит Шнайдер. — Но главный вопрос всегда в следующем: «Кто будет ответственным строителем, который возьмет на себя инвестиционный риск?» Пять компаний с 20-процентной долей каждая в проекте? Так не бывает».

Из тех компаний, которые упоминаются в связи с проектом — китайская CNNC, французская EDF, южнокорейская KEPCO и «Росатом», последняя — «единственная, успешно выигрывавшая иностранные контракты на строительство реакторов в последнее время», добавляет Шнайдер.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Об АЭС — только факты: сколько стоит, как долго строят и кто даёт на это миллиарды?

Казахстанское правительство заверяло тех, кто опасается, что АЭС может стать инструментом манипуляций, с помощью которого иностранная держава будет оказывать влияние на страну, что вопрос «исключительно коммерческий, а не политический».

«Выбранная компания или группа компаний будет участвовать только в строительстве, а не в эксплуатации», — настаивали чиновники.

Шнайдер утверждает, что все не так просто.

«Во-первых, приобретение атомной электростанции само по себе является политическим вопросом. Во-вторых, каждая конструкция энергетического реактора весьма специфична, его нельзя эксплуатировать без технической помощи со стороны поставщика, — сказал Шнайдер. — Операторы даже обучаются для отдельных моделей реакторов и не могут просто перейти от одной к другой. Обучение автономных операторов занимает годы».

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Референдум по строительству АЭС прошел. Что это было – общенациональный диалог или сценарий автократа?