Часть шестая
В Вашингтон и Атланту
АЗАМАТ
Вы спросите – почему небогатый человек вроде меня не сядет в автобус Грейхаунда или Петера Пена и не преодолеет за пять часов 400 километров прекрасного хайвея за 70 долларов туда и обратно? Я вам отвечу, что купил горящий авиабилет через kayak.com за 90 долларов туда-обратно и мне надо быть в Мировом банке с утра свежим и бодрым – у меня там встреча. И вообще – я участник конференции. Правда, подобных мероприятий там каждый день – пруд пруди, но всё равно. Участник – это звучит гордо. Оцените: из хостела «Злачное место» – да в Мировой банк. Это покруче будет, чем в калашный ряд. Как не порадеть родному эго?
Если серьезно, то прекрасно осознаю, что здесь я не занимаю никакой ступеньки социальной лестницы – никакой. Но зато теперь хорошо понимаю те чувства, которые испытывали люди, высадившиеся на Эллис Айленд – маленьком островке между Манхэттеном и островом Свободы в нью-йоркской гавани. Там работал в 1892–1954 годах пункт приема иммигрантов, через который прошли 12 миллионов человек.
Эти необыкновенные чувства приходят с пониманием, что у тебя есть возможность начать жизнь с чистого листа. И если есть амбиции, их можно доказать Жизнью – новой судьбой. Я также понимаю, что этот чистый лист так и тянет заполнить по старой привычке, как в китайской пословице: «Посеешь привычку – пожнешь характер, посеешь характер – пожнешь судьбу». Но в том-то и дело, что здесь поневоле приходится отказываться от большинства старых привычек.
Эйробус (авиапарк JetBlue состоит только из европейских Airbus и бразильских Embraer) между тем преодолел треть очереди на двух рулежных дорожках. Похоже, сегодня мы доберемся до взлетной полосы неимоверно быстро – меньше чем за полчаса. Мне рассказывали друзья, что как-то они добирались до взлетно-посадочной полосы полтора часа.
Вот и дождались – взлетаем. Мы эти полчаса не наверстаем. Нестрашно – время есть.
Мелькание самолетов, зданий – нет без расставаний новых встреч. Незримо осязаю дыхание манхэттенских аллей – пока-пока, трудяга Джи-Эф-Кей!
Вот разворот над океаном, внизу суда нестройным караваном идут из гавани, всяк по своим делам к недальним и далеким берегам.
Вокруг нас – небо, море и земля. Всё без прикрас, но как же счастлив я! Почему-то вспоминается Феодосия и перевод ее названия: «Земля, дарованная богами». И как антитеза – прицепившиеся когда-то строчки из «Молитвы об Америки» Наталии Осс: «Я была равнодушна к Америке. Теперь у меня нет выбора, кроме как любить страну Америку. Потому что только когда в ней всё хорошо, кое-как можем жить и мы. Крошки с ее заокеанского стола перепадают и нам, птицам божиим, клюющим от дорогих углеводородов».
Расстояние всего ничего, но пролетаем над территорией аж пяти штатов – Нью-Йорк, Нью-Джерси, Делавэра, Мэриленд, Виргиния – и еще федерального округа Колумбия.
Заходим на посадку в Международный аэропорт Даллеса, названного в честь госсекретаря США в администрации Дуайта Эйзенхауэра. Помните Вячеслава Шалевича в роли Даллеса в фильме «Семнадцать мгновений весны?!
Приземлились, вышли из шлюза в зал, и есть немного времени, чтобы увидеть достопримечательность аэропорта – зеркальный экран при входе в вестибюль среднего уровня D.
Передвижение между терминалами здесь осуществляется на аэропоездах, но здесь они называются немного по-другому, чем в аэропорту Джи-Эф-Кей – «АэроТрейн». В час пик поезд состоит из семи вагонов, а в другое время – из трех.
Сажусь на маршрутку, которая называется здесь супершаттлом, и отправляюсь в Вашингтон. Расстояние – чуть более 30 километров, так что до метро добрались достаточно быстро.
Метро здесь не такое, как в Нью-Йорке, и чем-то неуловимо напоминает делийское. Может быть, еще и тем, что платить надо как в Дели – в зависимости от длины маршрута – и вагоны поновее, чем в большинстве поездов нью-йоркского метро.
Мировой банк занимает в Вашингтоне целых два блока или, другими словами, квартала. Еду по красной линии до северного Фаррагута и выхожу на улицу. Мне надо пройти несколько кварталов до пересечения 19-й и I-стрит. Боже мой, сколько праздношатающихся горожан! Жарко, липко, не особо интересно.
Вот и мой пункт назначения – дом № 1850 по I-стрит. Захожу в лобби, показываю паспорт, прохожу проверку аналогично аэропортовой и с провожатым отправляюсь в зал, где будет проходить конференция. Далее – стандартное расписание, отправленное мне ранее по мэйлу.
Освобождаюсь только после трех, а мне так много надо успеть увидеть до отлета! Надо торопиться.
Отправляюсь по описанному многими до меня маршруту Белый дом – здание конгресса, фотографируюсь у большого колокола на привокзальной площади, а потом оказываюсь в большом баффе – это едальня типа шведского стола.
За 15 долларов попадаю в царство гастрономии – на площади в половину футбольного поля расположены все мыслимые вкусности от первых-вторых блюд до салатов-фруктов-мороженого-тортов.
Как это может стоить так мало – уму непостижимо! Само собой, омаров и икры здесь нет, но, по моим прикидкам, если бы кто-то организовал подобный общепит в Астане, то вход был бы минимум в четыре-пять раз дороже. И – чистота, опрятный персонал, незаметно подносящий приборы и еду к стойкам, убирающий, моющий.
Сделав четыре подхода, я уже встать – не смог. Переполненный желудок, словно чугунная гиря, прижал меня, как утопленника, ко дну, к стулу. Борясь со сном, стал озирать слипающимся взором посетителей. Один из них привлек мое внимание, как только я зашел в заведение, – детина-гигант весом никак не меньше 200 килограммов.
Возле части столов стояли скамеечки для двоих-троих. Так вот, его тело заняло всю такую скамейку. Он безостановочно поглощал пищу из множества самых больших тарелок, которыми был уставлен стол. Мне стало ясно, что он пришел давно и не скоро уйдет. Он не олицетворял апофеоз обжорства, он просто ел, и, похоже, таким был каждый день в его жизни. Сразу вспомнилась английская пословица о роющем свою могилу собственными зубами, но не мне бросать в него камень. В этом модно одетом гиганте я увидел себя словно в зеркале – и устыдился своим слабостям.
С такими мыслями я отправился в аэропорт. Назначение – нью-йоркский хостел под названием «Злачное место».
АЗИЗА
Чуть приспособившись к местному образу жизни, хочу новых впечатлений. Полчаса в Интернете, 800 долларов за перелет и 80 долларов в сутки за гостиницу – и у меня в руках распечатка электронного билета до Гонолулу, Гавайи и бронь в отель. Вылет – через день.
Еду из своей «деревни» в аэропорт Ньюарк. В принципе, от Нью-Сити до аэропорта на машине – час езды. Но друзья заняты, выезжать надо рано, и я, как пел Высоцкий, «выбираю трудный путь, опасный, как военная тропа». Это значит – поеду через Нью-Йорк, дав круг около 80 километров.
Рано-рано поутру, когда пастушок поет свое туру-руру (а есть ли он здесь вообще, этот пасторальный мир?), сажусь на автобус № 9 и – в Нью-Йорк. Сплю где-то час – маршрут высмотрен уже наизусть, чуть ли не подомно.
Особенность маршрута «девятки» – остановка на автостанции «Мост Джорджа Вашингтона». Чтобы не терять время в уличных пробках, сажусь на метро и доезжаю до «Пенн стейшн» на 33-стрит и, не выходя на поверхность, оказываюсь на вокзале «Пенсильвания» или просто «Пенн» – вы будете не правы, если поддадитесь здесь на омонимию по типу Взятышева: «И мыслей родник пенн и чист».
Разбираюсь в расписании и вижу, что поезд компании «Нью-Джерси транзит» вот-вот и отправится. Покупать билет времени нет – бегу, влетаю в тамбур. Двери закрываются. Сажусь в удобное кресло, а тут и контролеры подошли. Выписывают мне билет – 14 долларов – и втыкают его в специальное место вверху задней стороны спинки кресла.
Пока шла эта процедура, поезд вынырнул из тоннеля и поехал мимо разрисованных граффити бетонных ограждений, за которыми – поросшие камышом озерца, неприглядные старые постройки типа складов, гаражей. Вот и территория Международного аэропорта Ньюарк Либерти (EWR).
История присвоения аэропорту названия Liberty («Свобода») такова.
Утром 11 сентября 2001 года от гейта A17 отбыл самолёт рейса 93 авиакомпании United Airlines, вылетевший по маршруту Ньюарк – Сан-Франциско. Борт был захвачен террористами «Аль-Каиды» и два часа спустя потерпел катастрофу, разбившись в поле близ города Шанксвилл (Пенсильвания). Основываясь на собранной следствием информации, с высокой степенью вероятности можно утверждать, что падение самолёта стало следствием попытки пассажиров и членов экипажа вернуть контроль над самолётом, а сам борт должен был протаранить здание Капитолия или Белого дома в Вашингтоне.
В память об этой трагедии аэропорт Ньюарка был переименован в Международный аэропорт Ньюарка Либерти (liberty переводится как «свобода»). Новое название аэропорта связано ещё и с расположенной в 11 километрах от аэропорта статуей Свободы – символом свободы и демократии, подаренной в 1886 году французским народом американскому народу.
Выхожу на перрон, поднимаюсь по эскалатору и оказываюсь на площадке с турникетами. Надо заплатить за проезд до терминала, но автомат не принимает кредитную карту. Купюры в пять долларов у меня нет, людей – тоже нет. Следующий поезд – через полчаса. Что делать?
Необходимость – мать озарения. Порывшись в кошельке, стала засовывать в автомат одну карточку за другой. Наконец самая последняя карточка, «Циррус Маэстро», была принята – и, Сезам, откройся! Проход к монорельсовому аэропоезду открыт.
Из этого происшествия я сделала вывод: дебетовые карточки здесь тоже могут пригодиться и следует позаботиться о наличии на них хотя бы полсотни долларов.
Еду на аэропоезде в терминал авиакомпании «Дельта». Прохожу паспортный контроль (предъявила удостоверение прессы – пропустили), досмотр, и вот я уже в самолете «Макдонелл Дуглас MD-88». Снаружи он чем-то напоминает ТУ-134, только побольше, а внутри – аэробус А-320. Я лечу до Атланты, основного хаба (центра) «Дельты», куда ближними рейсами набираются пассажиры на большие дальнемагистральные самолеты. Эта схема называется «спицы – ступица» и используется авиакомпаниями для снижения расходов по авиаперевозкам.
Вот и взлетели – таких длинных очередей на рулежках, как в аэропорту Кеннеди, в Ньюарке нет. Только взобрались на эшелон – пожалуйста, сок и гамбургер. Неплохо: «Макдональдс» – «Дуглас»!
Перекусила, посмотрела на облака под нами и решила почитать – перенестись в другой мир, пока воздушное судно переносит в третий. Нечасто здесь выпадает такая возможность – слишком высокий темп жизни. Глава сидящей рядом со мной пожилой еврейской пары тоже углубился в чтение. Но… тут началась болтанка, и какая! Меня бросало вверх-вниз – не как на качелях, а так, как разбойники трясли Буратино. Или как в первом салоне «Кометы» на подводных крыльях при волнении балла так в три.
Соседка ухватила мужа за руку и что-то умоляюще ему проговорила, но он, оторвавшись от книги, укоризненно посмотрел на нее и, покачав головой, вновь погрузился в чтение. Это была прекрасная миниатюра на тему «Жизнь есть процесс», пока живу – учусь. Помните, в «Земле Санникова» – «есть только мир между прошлым и будущим, именно он называется жизнь».
Болтанка эта – просто нервам тест. Подбросило же на метры, не на милю. И вот уж даже перистых не видно на сто миль окрест, летим в Атланту дальше мы по шёлковому штилю!
Снижение, развороты. Как в песне Чеманкова: «Пускай, ты силен – задаваться не надо! Стихию за фук не возьмешь! Доподлинно выявят курс и глиссада, Насколько ты в деле хорош!» Точно, экипаж хорош, на пробеге хлопала не жалея ладош.
Международный аэропорт Хартсфилд-Джексон, самый загруженный в мире аэропорт по пассажирскому трафику, главный хаб авиакомпании «Дельта», расположен в 11 километрах от центра Атланты, так что время на небольшую экскурсию по городу у меня есть.
Атланта, Джорджия. Где вы, следы «Унесенных ветром»? Тут не увидишь достопримечательностей старого Юга, да и дух южан, похоже, унесло тоже. Сейчас даже представить можно с трудом, что 60 лет назад здесь, на премьере получившего 10 «Оскаров» фильма, во время феерического чествования актеров не было Хэтти Мак Дениел – колоритной негритянки Мамми. Негритянские исполнители тогда приглашены не были. Но эти времена уже канули в Лету.
В Вашингтон и Атланту
АЗАМАТ
Вы спросите – почему небогатый человек вроде меня не сядет в автобус Грейхаунда или Петера Пена и не преодолеет за пять часов 400 километров прекрасного хайвея за 70 долларов туда и обратно? Я вам отвечу, что купил горящий авиабилет через kayak.com за 90 долларов туда-обратно и мне надо быть в Мировом банке с утра свежим и бодрым – у меня там встреча. И вообще – я участник конференции. Правда, подобных мероприятий там каждый день – пруд пруди, но всё равно. Участник – это звучит гордо. Оцените: из хостела «Злачное место» – да в Мировой банк. Это покруче будет, чем в калашный ряд. Как не порадеть родному эго?
Если серьезно, то прекрасно осознаю, что здесь я не занимаю никакой ступеньки социальной лестницы – никакой. Но зато теперь хорошо понимаю те чувства, которые испытывали люди, высадившиеся на Эллис Айленд – маленьком островке между Манхэттеном и островом Свободы в нью-йоркской гавани. Там работал в 1892–1954 годах пункт приема иммигрантов, через который прошли 12 миллионов человек.
Эти необыкновенные чувства приходят с пониманием, что у тебя есть возможность начать жизнь с чистого листа. И если есть амбиции, их можно доказать Жизнью – новой судьбой. Я также понимаю, что этот чистый лист так и тянет заполнить по старой привычке, как в китайской пословице: «Посеешь привычку – пожнешь характер, посеешь характер – пожнешь судьбу». Но в том-то и дело, что здесь поневоле приходится отказываться от большинства старых привычек.
Эйробус (авиапарк JetBlue состоит только из европейских Airbus и бразильских Embraer) между тем преодолел треть очереди на двух рулежных дорожках. Похоже, сегодня мы доберемся до взлетной полосы неимоверно быстро – меньше чем за полчаса. Мне рассказывали друзья, что как-то они добирались до взлетно-посадочной полосы полтора часа.
Вот и дождались – взлетаем. Мы эти полчаса не наверстаем. Нестрашно – время есть.
Мелькание самолетов, зданий – нет без расставаний новых встреч. Незримо осязаю дыхание манхэттенских аллей – пока-пока, трудяга Джи-Эф-Кей!
Вот разворот над океаном, внизу суда нестройным караваном идут из гавани, всяк по своим делам к недальним и далеким берегам.
Вокруг нас – небо, море и земля. Всё без прикрас, но как же счастлив я! Почему-то вспоминается Феодосия и перевод ее названия: «Земля, дарованная богами». И как антитеза – прицепившиеся когда-то строчки из «Молитвы об Америки» Наталии Осс: «Я была равнодушна к Америке. Теперь у меня нет выбора, кроме как любить страну Америку. Потому что только когда в ней всё хорошо, кое-как можем жить и мы. Крошки с ее заокеанского стола перепадают и нам, птицам божиим, клюющим от дорогих углеводородов».
Расстояние всего ничего, но пролетаем над территорией аж пяти штатов – Нью-Йорк, Нью-Джерси, Делавэра, Мэриленд, Виргиния – и еще федерального округа Колумбия.
Заходим на посадку в Международный аэропорт Даллеса, названного в честь госсекретаря США в администрации Дуайта Эйзенхауэра. Помните Вячеслава Шалевича в роли Даллеса в фильме «Семнадцать мгновений весны?!
Приземлились, вышли из шлюза в зал, и есть немного времени, чтобы увидеть достопримечательность аэропорта – зеркальный экран при входе в вестибюль среднего уровня D.
Передвижение между терминалами здесь осуществляется на аэропоездах, но здесь они называются немного по-другому, чем в аэропорту Джи-Эф-Кей – «АэроТрейн». В час пик поезд состоит из семи вагонов, а в другое время – из трех.
Сажусь на маршрутку, которая называется здесь супершаттлом, и отправляюсь в Вашингтон. Расстояние – чуть более 30 километров, так что до метро добрались достаточно быстро.
Метро здесь не такое, как в Нью-Йорке, и чем-то неуловимо напоминает делийское. Может быть, еще и тем, что платить надо как в Дели – в зависимости от длины маршрута – и вагоны поновее, чем в большинстве поездов нью-йоркского метро.
Мировой банк занимает в Вашингтоне целых два блока или, другими словами, квартала. Еду по красной линии до северного Фаррагута и выхожу на улицу. Мне надо пройти несколько кварталов до пересечения 19-й и I-стрит. Боже мой, сколько праздношатающихся горожан! Жарко, липко, не особо интересно.
Вот и мой пункт назначения – дом № 1850 по I-стрит. Захожу в лобби, показываю паспорт, прохожу проверку аналогично аэропортовой и с провожатым отправляюсь в зал, где будет проходить конференция. Далее – стандартное расписание, отправленное мне ранее по мэйлу.
Освобождаюсь только после трех, а мне так много надо успеть увидеть до отлета! Надо торопиться.
Отправляюсь по описанному многими до меня маршруту Белый дом – здание конгресса, фотографируюсь у большого колокола на привокзальной площади, а потом оказываюсь в большом баффе – это едальня типа шведского стола.
За 15 долларов попадаю в царство гастрономии – на площади в половину футбольного поля расположены все мыслимые вкусности от первых-вторых блюд до салатов-фруктов-мороженого-тортов.
Как это может стоить так мало – уму непостижимо! Само собой, омаров и икры здесь нет, но, по моим прикидкам, если бы кто-то организовал подобный общепит в Астане, то вход был бы минимум в четыре-пять раз дороже. И – чистота, опрятный персонал, незаметно подносящий приборы и еду к стойкам, убирающий, моющий.
Сделав четыре подхода, я уже встать – не смог. Переполненный желудок, словно чугунная гиря, прижал меня, как утопленника, ко дну, к стулу. Борясь со сном, стал озирать слипающимся взором посетителей. Один из них привлек мое внимание, как только я зашел в заведение, – детина-гигант весом никак не меньше 200 килограммов.
Возле части столов стояли скамеечки для двоих-троих. Так вот, его тело заняло всю такую скамейку. Он безостановочно поглощал пищу из множества самых больших тарелок, которыми был уставлен стол. Мне стало ясно, что он пришел давно и не скоро уйдет. Он не олицетворял апофеоз обжорства, он просто ел, и, похоже, таким был каждый день в его жизни. Сразу вспомнилась английская пословица о роющем свою могилу собственными зубами, но не мне бросать в него камень. В этом модно одетом гиганте я увидел себя словно в зеркале – и устыдился своим слабостям.
С такими мыслями я отправился в аэропорт. Назначение – нью-йоркский хостел под названием «Злачное место».
АЗИЗА
Чуть приспособившись к местному образу жизни, хочу новых впечатлений. Полчаса в Интернете, 800 долларов за перелет и 80 долларов в сутки за гостиницу – и у меня в руках распечатка электронного билета до Гонолулу, Гавайи и бронь в отель. Вылет – через день.
Еду из своей «деревни» в аэропорт Ньюарк. В принципе, от Нью-Сити до аэропорта на машине – час езды. Но друзья заняты, выезжать надо рано, и я, как пел Высоцкий, «выбираю трудный путь, опасный, как военная тропа». Это значит – поеду через Нью-Йорк, дав круг около 80 километров.
Рано-рано поутру, когда пастушок поет свое туру-руру (а есть ли он здесь вообще, этот пасторальный мир?), сажусь на автобус № 9 и – в Нью-Йорк. Сплю где-то час – маршрут высмотрен уже наизусть, чуть ли не подомно.
Особенность маршрута «девятки» – остановка на автостанции «Мост Джорджа Вашингтона». Чтобы не терять время в уличных пробках, сажусь на метро и доезжаю до «Пенн стейшн» на 33-стрит и, не выходя на поверхность, оказываюсь на вокзале «Пенсильвания» или просто «Пенн» – вы будете не правы, если поддадитесь здесь на омонимию по типу Взятышева: «И мыслей родник пенн и чист».
Разбираюсь в расписании и вижу, что поезд компании «Нью-Джерси транзит» вот-вот и отправится. Покупать билет времени нет – бегу, влетаю в тамбур. Двери закрываются. Сажусь в удобное кресло, а тут и контролеры подошли. Выписывают мне билет – 14 долларов – и втыкают его в специальное место вверху задней стороны спинки кресла.
Пока шла эта процедура, поезд вынырнул из тоннеля и поехал мимо разрисованных граффити бетонных ограждений, за которыми – поросшие камышом озерца, неприглядные старые постройки типа складов, гаражей. Вот и территория Международного аэропорта Ньюарк Либерти (EWR).
История присвоения аэропорту названия Liberty («Свобода») такова.
Утром 11 сентября 2001 года от гейта A17 отбыл самолёт рейса 93 авиакомпании United Airlines, вылетевший по маршруту Ньюарк – Сан-Франциско. Борт был захвачен террористами «Аль-Каиды» и два часа спустя потерпел катастрофу, разбившись в поле близ города Шанксвилл (Пенсильвания). Основываясь на собранной следствием информации, с высокой степенью вероятности можно утверждать, что падение самолёта стало следствием попытки пассажиров и членов экипажа вернуть контроль над самолётом, а сам борт должен был протаранить здание Капитолия или Белого дома в Вашингтоне.
В память об этой трагедии аэропорт Ньюарка был переименован в Международный аэропорт Ньюарка Либерти (liberty переводится как «свобода»). Новое название аэропорта связано ещё и с расположенной в 11 километрах от аэропорта статуей Свободы – символом свободы и демократии, подаренной в 1886 году французским народом американскому народу.
Выхожу на перрон, поднимаюсь по эскалатору и оказываюсь на площадке с турникетами. Надо заплатить за проезд до терминала, но автомат не принимает кредитную карту. Купюры в пять долларов у меня нет, людей – тоже нет. Следующий поезд – через полчаса. Что делать?
Необходимость – мать озарения. Порывшись в кошельке, стала засовывать в автомат одну карточку за другой. Наконец самая последняя карточка, «Циррус Маэстро», была принята – и, Сезам, откройся! Проход к монорельсовому аэропоезду открыт.
Из этого происшествия я сделала вывод: дебетовые карточки здесь тоже могут пригодиться и следует позаботиться о наличии на них хотя бы полсотни долларов.
Еду на аэропоезде в терминал авиакомпании «Дельта». Прохожу паспортный контроль (предъявила удостоверение прессы – пропустили), досмотр, и вот я уже в самолете «Макдонелл Дуглас MD-88». Снаружи он чем-то напоминает ТУ-134, только побольше, а внутри – аэробус А-320. Я лечу до Атланты, основного хаба (центра) «Дельты», куда ближними рейсами набираются пассажиры на большие дальнемагистральные самолеты. Эта схема называется «спицы – ступица» и используется авиакомпаниями для снижения расходов по авиаперевозкам.
Вот и взлетели – таких длинных очередей на рулежках, как в аэропорту Кеннеди, в Ньюарке нет. Только взобрались на эшелон – пожалуйста, сок и гамбургер. Неплохо: «Макдональдс» – «Дуглас»!
Перекусила, посмотрела на облака под нами и решила почитать – перенестись в другой мир, пока воздушное судно переносит в третий. Нечасто здесь выпадает такая возможность – слишком высокий темп жизни. Глава сидящей рядом со мной пожилой еврейской пары тоже углубился в чтение. Но… тут началась болтанка, и какая! Меня бросало вверх-вниз – не как на качелях, а так, как разбойники трясли Буратино. Или как в первом салоне «Кометы» на подводных крыльях при волнении балла так в три.
Соседка ухватила мужа за руку и что-то умоляюще ему проговорила, но он, оторвавшись от книги, укоризненно посмотрел на нее и, покачав головой, вновь погрузился в чтение. Это была прекрасная миниатюра на тему «Жизнь есть процесс», пока живу – учусь. Помните, в «Земле Санникова» – «есть только мир между прошлым и будущим, именно он называется жизнь».
Болтанка эта – просто нервам тест. Подбросило же на метры, не на милю. И вот уж даже перистых не видно на сто миль окрест, летим в Атланту дальше мы по шёлковому штилю!
Снижение, развороты. Как в песне Чеманкова: «Пускай, ты силен – задаваться не надо! Стихию за фук не возьмешь! Доподлинно выявят курс и глиссада, Насколько ты в деле хорош!» Точно, экипаж хорош, на пробеге хлопала не жалея ладош.
Международный аэропорт Хартсфилд-Джексон, самый загруженный в мире аэропорт по пассажирскому трафику, главный хаб авиакомпании «Дельта», расположен в 11 километрах от центра Атланты, так что время на небольшую экскурсию по городу у меня есть.
Атланта, Джорджия. Где вы, следы «Унесенных ветром»? Тут не увидишь достопримечательностей старого Юга, да и дух южан, похоже, унесло тоже. Сейчас даже представить можно с трудом, что 60 лет назад здесь, на премьере получившего 10 «Оскаров» фильма, во время феерического чествования актеров не было Хэтти Мак Дениел – колоритной негритянки Мамми. Негритянские исполнители тогда приглашены не были. Но эти времена уже канули в Лету.