КАРАНТИННАЯ ПЕРСПЕКТИВА: БЕЗ РАБОТЫ И БЕЗ СРЕДСТВ
Последний рабочий день парикмахера Арай перед вынужденным отпуском расписан буквально по минутам. График плотный — клиенты расположенного в спальном районе Алматы салона красоты спешат подстричься перед карантином, который вводят по всей стране 5 июля. Но уже завтра мастеру по женским стрижкам придется закинуть инструменты в дальний ящик.
Парикмахерские и салоны красоты закроются как минимум на две недели. Приостановят работу и другие предприятия сферы услуг, некоторые торговые объекты. Власти Казахстана, где число заразившихся коронавирусом перевалило за 45 тысяч и зарегистрировано, по официальным данным, 188 смертей от COVID-19, объявили о новых ограничениях «для стабилизации эпидемиологической ситуации».
— Наверное, его [карантин] будут продлевать. Скорее, так ожидается, — говорит Арай. — Тяжело сидеть дома.
Предыдущий карантин, когда в стране действовал режим чрезвычайного положения — его объявили после регистрации первых случаев заражения в середине марта и сняли в середине мая, — Арай, мать двух детей дошкольного возраста, пережила не без трудностей. Салон красоты закрылся, его хозяйка подала заявки в государственные органы на выплату своим сотрудникам пособия по потере доходов из-за ЧП. Арай получила 42 500 тенге (чуть более 100 долларов), купила на эти деньги самое необходимое.
«Сидели без работы, были финансовые затруднения», — вспоминает она. Банк, в котором она брала кредит на потребительские нужды, пошел навстречу и дал отсрочку по выплатам.
Во время предстоящего карантина, предупредило государство, выплат не будет. «Нет никаких оснований платить. Все казахстанцы должны продолжать работу», — заявил на брифинге 2 июля вице-премьер Ералы Тугжанов. Куда идти тысячам парикмахеров, маникюрш, косметологов, тренеров фитнес-центров и другим работникам фирм и компаний, которые должны остановить работу, — власти не сказали.
РАБОТА ЕСТЬ, НО ПЕРСПЕКТИВЫ ТУМАННЫЕ
Нурлан, молодой человек из Шамалгана, села в Алматинской области, тоже беспокоится в преддверии нового карантина. Ограничения, действовавшие весной, сильно ударили по бизнесу, которым семья Нурлана занимается с прошлого года. Небольшое кафе в населенном пункте в 30 километрах от Алматы оказалось на грани выживания. Точки общепита тогда закрылись для посетителей, разрешено было работать только навынос.
— Были проблемы с продуктами, — вспоминает Нурлан. — У меня кафешка небольшая, я не могу позволить себе нанять грузовую машину. Мясо мне привозят ребята, которые работают в городе [Алматы]. Их не выпускали с поста (блокпост на выезде из Алматы установили 19 марта и убрали 1 июня, проезжать через него разрешали только грузовым машинам, перевозившим продовольствие и прочие необходимые товары. — Ред.), у них легковая машина.
Проблемы были не только с доставкой продуктов. Клиентов во время весеннего карантина стало намного меньше. Продажи, по словам Нурлана, сократились на 85 процентов. «Люди боялись. Не выходили на улицу», — объясняет он причины потери доходов.
Семье Нурлана с трудом удалось обслуживать кредиты, которые взяли на открытие бизнеса. В месяц нужно платить по 150 тысяч тенге. Решили не прибегать к отсрочке — побоялись, что банк будет начислять пеню.
— Были слухи, что, если продлишь, будет пеня или окажешься в черном списке. А для бизнесмена это траур. Когда занимаешься бизнесом, всегда нужны источники доходов — всегда могут быть проблемы со средствами. Поэтому все должно быть нормально с банками, — говорит Нурлан.
Дела у предпринимателя только начали налаживаться, как в стране объявили о новых ограничениях. Очередные карантинные меры, которые вступят в силу в ближайшее воскресенье, не содержат запрета на функционирование точек общепита. Предполагается, что кафе и рестораны продолжат работу «с соблюдением усиленного санитарно-дезинфекционного режима»: в помещениях должны быть санитайзеры для рук, персонал обязан работать в масках и перчатках. Формально для Нурлана все остается так же, как и сейчас, но он уверен, что новый карантин «по-любому затронет» его бизнес и, скорее всего, обернется потерями.
«УВИДИМ ТЯЖЕЛЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ»
Согласно информации комитета по статистике министерства национальной экономики, в начале марта в Казахстане насчитывалось свыше 304 тысяч малых предприятий (под критерий «малое» подпадет предприятие, где трудятся менее ста человек). В июне, по данным комитета, — 310 тысяч.
Экономист Мурат Темирханов предполагает, что формальное увеличение, возможно, связано с тем, «люди теряют основную работу и открывают какие-то малые предприятия, чтобы выжить». Но на деле, по оценкам экономиста, множество небольших предприятий приостановили работу или закрылись.
— Они, может, еще не обанкротились, потому что это трудно, и нужно официальные какие-то движения делать. Но у нас самая большая доля в экономике — это сфера услуг. И больше всего эта сфера страдает. Однозначно, [если] не сейчас, так через время мы тяжелые последствия увидим, — говорит Темирханов Азаттыку.
У нас самая большая доля в экономике — это сфера услуг. И больше всего эта сфера страдает.
30 июня Международная организация труда (МОТ) выпустила отчет о последствиях пандемии по итогам второго квартала 2020 года. По подсчетам экспертов МОТ, общее число рабочих часов в мире снизилось на 14 процентов, что эквивалентно потере 400 миллионов рабочих мест с полной занятостью. Это существенное увеличение по сравнению с итогами первого квартала, когда совокупное количество рабочих часов сократилось на 10,7 процента (эквивалент — потеря 305 миллионов рабочих мест). Перспективы восстановления рынка труда остаются «крайне неопределенными», отмечает МОТ.
Официальная безработица в Казахстане долгие годы находится ниже отметки в 5 процентов. К этой статистике экономисты относятся со скепсисом, поскольку государство не относит к безработным так называемых самозанятых — людей, которые официально не трудоустроены и которые в основном не имеют стабильных доходов. В мае в министерстве труда и социальной защиты населения ожидали, что уровень безработицы вырастет к концу года до 5,9 процента, но в июне скорректировали прогноз в сторону увеличения — до 6,1 процента.
«По нашим оценкам, в самый пик [карантинного] периода — конец марта, в апреле — людей, которые остались без работы, остались без доходов, их число превысило 4 миллиона 200 тысяч человек. Ограничительные меры начали ослабляться, сниматься с апреля, и на май, по нашим оценкам, порядка 1 миллиона 140 тысяч остались без работы, и в июне на сегодня более 700 тысяч человек, по нашей оценке, остаются без работы», — сказал министр труда и соцзащиты Биржан Нурымбетов на брифинге 25 июня.
Центр развития трудовых ресурсов министерства труда и социальной защиты населения Казахстана в опубликованном 2 июля исследовании приводит практически те же данные: в апреле, на пике весеннего карантина, численность «технически безработных» в стране составила 4,2 миллиона человек. В мае этот показатель снизился, по оценкам центра, до 1,1 миллиона. В июне, когда сняли большую часть карантинных мер, «технически безработных» было 735 тысяч. В первом квартале этого года, то есть до распространения эпидемии, в Казахстане, по данным официальной статистики, в достоверности которой сомневаются независимые аналитики, было 442 тысячи безработных.
«В разрезе профессиональных групп в большей степени от влияния пандемии коронавируса могли пострадать работники с низкой квалификацией и нестабильной работой, в том числе: официанты, грузчики, уборщики, продавцы, кухонные работники и др. В разрезе отраслей наибольший удар пришелся на сферу услуг, которая в последние годы усиливала свое значение для занятости в экономике», — говорится в исследовании государственного центра развития трудовых ресурсов.
За сухими цифрами и строками отчета — судьбы тысяч казахстанцев.
Нурлан из села под Алматы надеется, что ужесточения карантина не будет и власти не станут закрывать предприятия общепита. Такие же надежды — у его родителей и брата.
Для алматинского парикмахера Арай неопределенность — это не абстрактное существительное, а реальность, в которой ей придется жить предстоящие две недели или больше. Она знает, что во время прошлого карантина некоторые ее коллеги работали на дому, стригли постоянных клиентов. Но этот вариант она для себя отметает: «дома маленькие дети».
Есть еще один сдерживающий фактор: власти грозят штрафовать за нарушение карантина. Штрафы для физических лиц составят 83 340 тенге (30 месячных расчетных показателей, или около 200 долларов), а для субъектов предпринимательства — 638 940 тенге (230 МРП, около полутора тысяч долларов), сказал 2 июля вице-премьер Ералы Тугжанов. Пока в стране нет законодательной базы, предусматривающей санкции за нарушения карантина, но в правительстве пообещали уже на следующей неделе принять нормативный акт, который позволит штрафовать граждан и предприятия.
КОММЕНТАРИИ