Доступность ссылок

Срочные новости:

Пожизненные сроки. Финал суда по делу об убийстве охотинспектора


Приговоренные к пожизненному лишению свободы (трое за стеклом) и приговоренные к шести годам тюрьмы (четверо) обвиняемые по делу об убийстве охотинспектора, а также их адвокаты во время оглашения приговора. Караганда, 21 февраля 2020 года.
Приговоренные к пожизненному лишению свободы (трое за стеклом) и приговоренные к шести годам тюрьмы (четверо) обвиняемые по делу об убийстве охотинспектора, а также их адвокаты во время оглашения приговора. Караганда, 21 февраля 2020 года.

В Караганде 21 февраля вынесли приговор по делу о нападении на двух инспекторов государственного предприятия «Охотзоопром», один из которых, Ерлан Нургалиев, скончался от полученных травм. Трое из семи обвиняемых получили пожизненные сроки. Адвокаты осуждённых упрекнули в суровом приговоре… журналистов.

ПОЖИЗНЕННОЕ ЛИШЕНИЕ СВОБОДЫ И ДЛИТЕЛЬНЫЕ СРОКИ

Оглашение приговора по резонансному делу — о смерти охотинспектора Ерлана Нургалиева от рук предполагаемых браконьеров и серьезном ранении его напарника Петра Ницыка в январе прошлого года написали практически все казахстанские СМИ, а после инцидента власти ужесточили ответственность за браконьерство — началось позже намеченного времени. В зале суда приняли меры повышенной безопасности: конвоиры выстроились в ряд живой стеной. Журналистам не разрешили передвигаться по залу и приближаться к подсудимым, попросив занять определенные места. Пока все ждали судью, обстановка в зале суда накалялась: подсудимые нервничали, их родные не могли сдержать слез.

Судья Кайрат Касимов огласил приговор. Трое жителей Кызылординской области — Кайрат Акшанов, Берик Ахметов и Нурлан Шукилдиков — приговорены к пожизненному заключению, они признаны виновными в убийстве охотинспектора Ерлана Нургалиева и покушении на убийство его коллеги Петра Ницыка, а также в незаконной охоте на сайгу, ущерб от отстрела которой был оценен властями более чем в 89 миллионов тенге. Четырех других фигурантов — Бердена Базарова, Батырбека Кайырбекова, Жарасхана Мырзабаева и Айдоса Акимова, — которых обвинили в незаконной охоте, суд приговорил к шести годам лишения свободы каждого.

Иски потерпевших о возмещении морального вреда и материального ущерба удовлетворены судом частично.

Судья постановил взять под стражу в зале суде четырех из семи обвиняемых, которые находились под залогом. Конвоиры надели на них наручники, в это время мужчины взглядом искали в толпе своих родных и жестами прощались с ними. Приговоренных к пожизненному сроку трех мужчин конвоирам не сразу удалось вывести из огороженной стеклом перегородки: Кайрат Акшанов сопротивлялся и громко выражал несогласие с приговором.

В зале суда в этот момент плакали женщины и даже некоторые мужчины, пришедшие поддержать подсудимых.

Родные осуждённых по обвинению в убийстве охотинспектора и незаконной охоте слушали приговор со слезами на глазах. Караганда, 21 февраля 2020 года.
Родные осуждённых по обвинению в убийстве охотинспектора и незаконной охоте слушали приговор со слезами на глазах. Караганда, 21 февраля 2020 года.

«ЕГО ГОЛОВА БЫЛА КАК РАЗБИТАЯ ДЫНЯ». ВОПРОСЫ ПОСЛЕ СМЕРТЕЛЬНОГО ИНЦИДЕНТА

Родственники погибшего охотинспектора Ерлана Нургалиева и Петр Ницык ждали оглашения приговора с волнением. Говорят, что устали от затянувшихся на полгода разбирательств. На каждом заседании присутствовал брат погибшего, Нурлан Нургалиев, который приезжал из столицы. Почти всё время он молчал и выглядел поникшим.

— После этих событий возник один из вопросов: почему Ерлан так долго оставался на месте? Длительное время ему не могли оказать медицинскую помощь. На дворе 21-й век, все говорят, что идет развитие технологий, однако не смогли поднять ни одного вертолета, чтобы оказать первую помощь, не смогли доставить сотрудников скорой помощи. Смерть Ерлана подняла вопрос о развитии технологий не только в нашей семье, но и на государственном уровне. Все семеро подсудимых имеют непосредственное отношение к смерти моего брата. Я участвовал в омовении Ерлана и хочу сказать, что его голова была как разбитая дыня, его пинали со всех сторон. Смотря на подсудимых, я не вижу в них раскаяния в содеянном. Но я и мои родные прощаем их, — сказал брат погибшего охотинспектора Нурлан Нургалиев.


Петр Ницык был немногословен. Во время суда он старался сдерживать эмоции, даже когда из уст подсудимых и их адвокатов звучали заявления, которые касались его личности. В частности, адвокаты выступили с ходатайством о назначении Ницыку психолого-психиатрической экспертизы, предположив, что он мог «нафантазировать», рассказывая о случившемся. По словам Ницыка, схватка с подозреваемыми, трагическая гибель напарника, а также многочисленные судебные заседания подкосили его здоровье.

— Спасибо Всевышнему, что я остался жив. Произошедшая трагедия внесла изменения в нашу работу: нам выдали наручники, бронежилеты, каски, оружие… Жаль, что такой ценой… Буду использовать это, как только вернусь к работе после приговора. Честно говоря, устал без работы, хотя травмы до сих пор болят, в ушах звенит, плечо ноет, — сказал в разговоре с репортером Азаттыка Петр Ницык.

В ходе прений родственники погибшего и адвокаты потерпевшей стороны подняли в суде вопрос о проверке финансово-хозяйственной деятельности государственного предприятия «Охотзоопром».

— По действиям «Охотзоопрома» очень много вопросов. Мы не просто так просим суд вынести частное постановление. У «Охотзоопрома» есть свой вертолет, на котором проводят облет сайги. Где он был в тот день? Почему только трекер и только сотовая связь, спутник? Где остальная техника? Где деньги, которые вкладываются со стороны государства и частных лиц в «Охотзоопром»? Я полагаю, что после освещения этих вопросов в СМИ, может быть, центральный аппарат КНБ проверит эти все доводы. Где же техника у ЧС, которая может ехать по болоту, по снегу, по воздушной подушке? Обязательно должно произойти что-то нехорошее, чтобы потом всё выявилось? Вот это убийство оголило в нашей стране то, что у нас нет централизованного сбора информации даже по вызову того же вертолета, — сказал адвокат потерпевших Алмат Каскырбай.

Родные Нургалиева считают, что если бы Ницык не выжил, то это дело, возможно, осталось бы нераскрытым.

РАСКАЯНИЕ, СЛЕЗЫ, УПРЕКИ В АДРЕС ЖУРНАЛИСТОВ

На протяжении всего процесса подсудимые вели себя уверенно, иногда улыбались. Накануне оглашения приговора, когда прокурор запросил для троих обвиняемых пожизненный срок, они стали просить прощения у потерпевших и призвали суд не наказывать их жестко. Подсудимый Кайрат Акшанов, который частично признал обвинение, сказав, что участвовал в избиении инспекторов и нанес им удары кулаком и дулом ружья, расплакался в суде.

— Прошу прощения не только у отца и матери, родных покойного Ерлана, а также прошу прощения у всего народа Казахстана. Я прошу прощения за содеянное. Не знаю, сможете ли вы меня простить, но я полностью раскаиваюсь в совершённом деянии. Данное преступление я совершил не специально, я просто испугался, что нависла опасность над теми людьми, которые находились вместе со мной. Также прошу прощения у потерпевшего Ницыка, — сказал Кайрат Акшанов.

Два других фигуранта этого дела — Нурлан Шукилдиков и Берик Ахметов — отвергли причастность к нападению на инспекторов, но просили прощения у потерпевших.

— Мы не ехали с целью убивать. Если бы мы хотели убить, то мы бы могли применить ножи, которые у нас были. С предъявленными обвинениями по эпизоду Нургалиева и Ницыка я не согласен. В обвинительном акте указывается, что, убедившись в смерти Нургалиева, мы уехали с места преступления. Нет, такого не было. Также не согласен с обвинением в незаконной охоте на сайгу. Я никакой сайги не видел и не отстреливал ее, — сказал в ходе прений подсудимый Берик Ахметов.

— Я был там, но никого не бил, моя совесть чиста. Расследование велось с обвинительным уклоном. Также распространялась ложная информация в отношении нас в СМИ, где путем растиражирования данных сведений предопределили нашу судьбу, говоря о том, что мы совершили нападение на Нургалиева, убив его, покушались на жизнь Ницыка, а также что мы совершили отстрел 17 голов сайги. Однако в совершении этих действий я не виноват, — сказал третий фигурант дела об убийстве егеря Нурлан Шукилдиков.


В ходе суда и после оглашения приговора адвокаты подсудимых говорили, что резонанс этому делу придали журналисты. Внимание со стороны СМИ, по мнению защиты, поспособствовало тому, чтобы дело квалифицировали как «убийство» и «покушение на убийство».

— Был вынесен суровый приговор из-за того, что делу придали резонанс и взбудоражили общественность. Не было состава убийства здесь. Произошел несчастный случай: в ходе потасовки, которая произошла в степи, позже в больнице скончался Нургалиев. Это должно было быть квалифицировано как «нанесение тяжких телесных повреждений, повлекших по неосторожности смерть потерпевшего». Здесь не было умысла убивать. Мною и моими коллегами было заявлено масса ходатайств, которые конкретно указывали на нарушения норм уголовно-процессуального законодательства, но суд не принял их, — сказал после приговора Ерлан Шолахов, адвокат осуждённых по обвинению в убийстве.

Адвокаты обвиняемых сообщили журналистам, что будут подавать апелляционную жалобу, считая приговор слишком суровым. Будут ли обжаловать приговор суда потерпевшие — пока не известно.

Согласно материалам дела, 13 января 2019 года в Нуринском районе Карагандинской области инспекторы государственного предприятия «Охотзоопром» Петр Ницык и Ерлан Нургалиев настигли один из двух автомобилей подозреваемых в незаконной охоте, которые пытались скрыться. Произошла схватка, в ходе которой Нургалиев получил открытую черепно-мозговую травму, у него также были зафиксированы множественные кровоподтеки на лице и груди. Он скончался в больнице, не приходя в сознание. До своего 53-летия Нургалиев не дожил 15 дней. Его коллега 58-летний Петр Ницык получил открытую черепно-мозговую травму и ушиб головного мозга.

После этого инцидента и гибели в июле прошлого года еще одного охотинспектора от рук предполагаемых браконьеров (Каныша Нуртазинова в Акмолинской области) власти предложили ужесточить наказание для браконьеров. В конце прошлого года в уголовный кодекс внесли изменения, предусматривающие более суровое наказание за «незаконную охоту». Максимальный срок по этой статье увеличили с пяти до 10 лет лишения свободы. За незаконное уничтожение сайгака теперь может грозить до 12 лет тюрьмы.

КОММЕНТАРИИ

Корпорация РСЕ/РC, к которой относится Азаттык, объявлена в России «нежелательной организацией». В этой связи комментирование на нашем сайте, лайки и шэры могут быть наказуемы в России. Чтение и просмотр контента российским законодательством не наказуемы.
XS
SM
MD
LG