Появилась информация, что в одном из высших учебных заведений Узбекистана студентам запретили употреблять при обращении к преподавателю слово «Устоз» — что в переводе на русский означает «учитель, наставник». К педагогам велено обращаться по имени и отчеству как в советские времена.
Пока неясно, кто на этой неделе якобы отдал распоряжение избегать обращения «Устоз», о котором Узбекской редакции Азаттыка сообщили студенты и преподаватели Кокандского государственного педагогического института, — поступило ли оно из министерства народного образования страны или откуда-то еще, но в любом случае оно было спущено «сверху».
Администрация института утверждает, что такого запрета не поступало.
СЕКУЛЯРИЗАЦИЯ УЗБЕКСКОЙ МОЛОДЕЖИ?
Возвращение традиции обращаться к учителю по имени и отчеству может вызвать крайнее недоумение у узбекистанцев. После распада СССР администрация президента Ислама Каримова старательно пыталась избавиться от наследия советского периода.
Так почему тогда те же самые чиновники взяли обратный курс?
По предположению одного из преподавателей, объяснение этому может быть довольно простым: чтобы студенты знали имена своих педагогов.
Также можно предположить, что это просто попытка стандартизировать нормы в вузах всей страны. После того как Узбекистан в 1991 году провозгласил независимость от Советского Союза, студенты стали обращаться к преподавателям по-разному, хотя наиболее популярное обращение — «Устоз».
Во многих узбекских школах принято обращаться к старшим по имени, добавляя к нему слово «ака» — для мужчины и «опа» — для женщины, что эквивалентно словам «дядя» и «тетя».
Среди наиболее популярных обращений к учителям — слова арабского происхождения или имеющие отношение к исламской религии. Такими примерами могут послужить обращения к учителям-мужчинам «Муалим» и женщинам-учителям «Муалима», традиционно употребляемые в религиозных школах, но также повсеместно использовавшиеся и в советские времена. То же самое можно сказать и об обращении «Домла» к учителям-мужчинам. Как правило, так называют людей, читающих молитвы во время бракосочетания и других важных церемоний.
Советская коммунистическая доктрина декларировала атеизм и секуляризм, жестко проводя их на территории СССР. Так что, может быть, нынешний режим в Узбекистане видит пользу в возвращении к советскому протоколу в целях секуляризации узбекской молодежи.
Многим это может показаться довольно смешным и странным.
Но помимо получившей широкую огласку кампании Узбекистана против исламистских экстремистских группировок, таких как организация «Исламское движение Узбекистана» (ИДУ), в Центральной Азии предпринимается немало усилий по противодействию влиянию исламских идеологов. В Таджикистане принуждают брить бороды и ликвидировали политическую партию исламского толка, в Кыргызстане отстраняют от учебы студенток в хиджабах, в Туркменистане конфискуют предметы религиозного культа и преследуют семьи студентов, обучающихся за рубежом в исламских учебных заведениях. Считается, что сотни, если не тысячи жителей Центральной Азии воюют в рядах боевиков в Сирии и Ираке, по некоторым сведениям, значительное число из них — родом из Узбекистана.
От присутствия арабского языка в Центральной Азии никуда не денешься. Даже такие общеупотребляемые узбекские слова, как «китаб» (книга), «магариф» (образование), «мактаб» (школа), — арабского происхождения.
Что же еще ожидает узбекские учебные заведения? Может быть, теперь чиновники решат запретить использование слова «талаба» — распространенное обращение в Узбекистане и в других странах Центральной Азии к студенту, получившее международную известность с ростом радикального фундаменталистского режима талибов в Афганистане?
Перевела с английского Алиса Вальсамаки.
