Более четырех лет назад, в марте 2007 года, в селах Маловодное и Казатком Алматинской области произошло столкновение между некоторыми местными жителями казахской и чеченской национальностей. Началось с драки в бильярдной, вылилось в погром большой зажиточной семьи 79-летнего чеченца Элсы Махмаханова. Дело дошло до применения огнестрельного оружия. В результате погрома погибло пять человек, в том числе трое сыновей Элсы Махмаханова. Был сожжен один из его двух домов и легковой автомобиль. Были разбиты стекла в домах некоторых других чеченских семей.
Версий причин конфликта несколько. Говорили о том, что семья Махмахановых завладела лучшими земельными участками села, что конфликт назревал давно, что социальный дисбаланс принял позднее форму межэтнического конфликта. Говорили и о криминальной составляющей, что погром спровоцировали те, кто имеет отношение к теневому бизнесу.
Власти объявили эти события как обыкновенное уголовное преступление: убийство, поджог и так далее, а не как проявление межнациональной розни. Генеральная прокуратура выступила с предостережением об уголовной ответственности за разжигание национальной розни при освещении событий в Маловодном и Казаткоме или попытках их использования в политических целях.
Состоялся суд, и несколько человек получили различные тюремные сроки. Некоторые участники конфликта до сих пор находятся в бегах.
С воспоминаниями о событиях в Маловодном и Казаткоме корреспонденту нашего радио Азаттык пришлось неожиданно столкнуться во время поездки туда в мае по совершенно другой причине – надо было подготовить репортаж о последствиях серии землетрясений, произошедших в этой местности. Многие жилые дома серьезно пострадали, некоторые даже пришли в негодность.
АДМИНИСТРАТИВНЫЕ И БЫТОВЫЕ ИЗВИЛИНЫ КАЗАТКОМА
Поселок Маловодное – административный центр Евгенемаловодненского сельского округа Енбекшиказахского района Алматинской области – находится на Кульджинской трассе – примерно в 70 километрах от Алматы. Трасса, проходящая через Маловодное, одновременно является как бы его центральной улицей. Печально знаменитая бильярдная, где 17 марта 2007 года и возникла ссора, повлекшая за собой на другой день погром семьи Махмахановых, убийство людей и поджог дома, расположена как раз на этой улице, и ее попросту невозможно не
заметить.
Село Казатком расположено в восьми километрах от Маловодного, в стороне от Кульджинской трассы. Дорога, которая ведет из Казаткома в «цивилизацию», как раз проходит через Маловодное, где и выходит на Кульджинскую трассу.
Возможно, поэтому село Казатком как бы привязано к поселку Маловодное и воспринимается как нечто производное от последнего. В обыденной жизни сельчан, в принципе, так оно и есть, поскольку для своих бытовых нужд казаткомовцам вполне достаточно побывать в Маловодном.
Однако когда нужно обратиться к местным властям, то оказывается, что административным центром сельского округа, которому подчинено село Казатком, является не поселок Маловодное, а поселок Акчи, где и расположен центр Акчийского сельского округа.
Таким образом, село Казатком административно подчинено более удаленному поселку Акчи, однако в быту для сельчан ближайшим центром местной цивилизации является поселок Маловодное. И подобная путаница представляется немаловажной, поскольку администрации Маловодного, в том числе и силовым органам, как бы нет дела до Казаткома, а администрация сельского округа Акчи расположена достаточно далеко от Казаткома.
ЭЛСА МАХМАХАНОВ УМЕР, ЕГО ДОМ СОХРАНИЛСЯ
Из Маловодного в Казатком у корреспондентов нашего радио Азаттык была попутчица, которую мы взяли в машину по дороге. Женщина около 45 лет, назвавшаяся Алтыншаш, оказалась настолько разговорчивой, что ей не надо было задавать вопросов – достаточно было слушать ее.
Алтыншаш могла говорить обо всем, что ей попадется на глаза. Дорога в восемь километров от Маловодного до Казаткома оказалась не такой скорой, как хотелось бы: быстрой езде мешали многочисленные ухабы. Поэтому она вначале прокляла дорогу и заодно тех, кто разворовывает деньги, предназначенные для ремонта. Затем сообщила, что улицы в
Казаткоме после дождя превращаются в непроходимую грязь. И вновь прокляла тех, кто разворовывает деньги. Вспомнила, как по этой дороге погромщики проследовали к дому Элсы Махмаханова.
– Они были на 50 машинах, громко кричали, и у них в руках были палки и арматура, – говорит Алтыншаш.
Когда же ее спросили о том, видела ли она колонну погромщиков, что называется, своими глазами, она ответила, что ей так сказала соседка, которая в это время была в поле.
Подъезжая к Казаткому, мы увидели на окраине села, с левой стороны дороги, небольшой пруд.
– Этот пруд тогда принадлежал семье Махмахановых. Они тогда нам запрещали там поить коров, а детям – купаться. Сейчас этот пруд никому не принадлежит, – сказала Алтыншаш.
Она также показала дом Махмахановых, который стоял неподалеку от пруда. Дом расположен на обширном земельном участке, обнесенном высокой железной оградой.
– У него было два больших дома. Деревянный дом тогда сгорел. Другой дом остался. Сам старик Махмаханов умер, а дом пережил его. Теперь в доме живет кто-то из его родных. Но его семья переехала – не знаю куда. Землетрясение, конечно, не тронуло его дом, – говорит Алтыншаш.
По ее словам, землетрясение главным образом ударило по бедным сельчанам, у которых старые дома и постройки, а принадлежащим зажиточным сельчанам крепким домам – никакое землетрясение не страшно.
СТАРЫЕ СТЕРЕОТИПЫ
Въехав в село Казатком, мы сменили одну попутчицу – Алтыншаш сошла – на другую. Ляззат Сегизбаева провожала сына, который подлежит призыву в армию. После напутствий сыну она согласилась быть экскурсоводом по Казаткому, чтобы показать разрушения после землетрясения.
По дороге к ее дому мы проехали мимо двухэтажного нового дома, который выглядел так, как будто никакого землетрясения не было. На
вопрос о том, кто там живет, Ляззат смогла лишь ответить, что там живет, как теперь принято говорить, новый казах. Дом обнесен высоким сплошным забором. Когда начали было подъезжать к этому дому, то раздался злобный лай собаки. Желание общаться с хозяевами этого дома как-то само собой улетучилось.
Затем она предложила зайти к соседям и посмотреть, какие в стенах их дома появились трещины:
– Посмотрите их дом. Они тоже бедно живут, потому что без мужчин, хотя их дом, конечно, лучше моего.
Ненароком оброненное слово «конечно» невольно обратило на себя внимание. На вопрос о том, кто же живет в соседском доме, Ляззат Сегизбаева ответила:
– Там живет Майдат Хасанова. У нее есть сестра, которая живет недалеко. Они обе бедно живут. Их старый отец живет в Маловодном.
Пока шли к Майдат Хасановой, Ляззат Сегизбаева успела сообщить:
– Сейчас мы дружно живем. Но три года назад было совсем по-другому.
Потом вдруг Ляззат Сегизбаева как-то решительно сказала:
– Пусть мне отрежут голову, но я всё равно считаю, что они тогда совсем
Пусть мне отрежут голову, но я всё равно считаю, что они тогда совсем обнаглели.
обнаглели. И такое с ними рано или поздно должно было случиться. Бог всё видит! Почему наших ребят тогда судили, а из них никого не судили?
Как говорит Ляззат Сегизбаева, это свое мнение она выражала и сразу после погрома семьи Махмахановых, но тогда ее начали обвинять в разжигании национальной вражды и поэтому она вынуждена была попридержать язык. Потом, говорит, она в мечети даже попросила прощения у чеченцев.
Однако свою позицию относительно причин тогдашнего кровавого конфликта Ляззат, по ее словам, не собирается менять, хотя и не говорит практически ни с кем на эту тему, но тут не сдержалась, чтобы не высказаться журналистам.
«ЖИВЕМ ДРУЖНО, НО НЕ СМЕШИВАЕМСЯ»
В доме у Майдат Хасановой как раз находилась и ее сестра Айдат. После осмотра трещин и отвалившейся штукатурки в доме Майдат ее сестра Айдат повела нас к своему дому, который находится неподалеку. Ляззат
Сегизбаева, сославшись на дела, ушла домой.
Дом, в котором живет Айдат Хасанова, состоит из двух половин.
– Одна половина принадлежит какому-то казаху. Я его в глаза не видела. Он не появляется здесь. Говорят, что он живет в городе, вроде бы лекарствами торгует. И его половина разрушается. Если она повалится, то потащит за собой и мою половину дома. Но я одна и ничего не могу сделать. И где этот казах? Не знаю, – сказала Айдат.
Как-то незаметно Айдат Хасанова перевела разговор на отношения с казахами в связи с трагедией:
– Вроде бы жили нормально. А потом, когда это началось – и наши местные казахи как-то… Короче, мы поняли кто… Может, и они нас поняли. Короче, отношение другое стало. Сейчас – ничего. Но первое время напряженное было – три года, если не соврать. Я думала, что нас любят, мы уважаем друг друга. А здесь, оказывается, не было такого.
Потом мы были у Алтынбека Есенулы, оралмана из Китая, дом которого пострадал от землетрясения больше всего, там просто стена отвалилась. К нам подошла женщина, примерно 55-летнего возраста, назвавшаяся
Мадиной. Она оказалась коренным жителем Казаткома. По ее словам, казахи бывают работниками у чеченцев в их селе, но того, чтобы было наоборот, она не наблюдала.
По словам Мадины, в настоящее время казахи и чеченцы в Казаткоме живут дружно:
– Мы живем дружно, как одна семья. Не делимся. Но и не смешиваемся.
Последние свои слова она поясняет: не знает случаев, чтобы в Казаткоме были смешанные казахско-чеченские семьи.
НАДЕЖДА НА СТАБИЛЬНОСТЬ
По возвращении в Маловодное из Казаткома, нам встретились трое юношей с бутылками в руках. На вопрос о том, где находится акимат, они задали встречный вопрос о том, кто мы. Увидев фотоаппарат, они попросили, чтобы их сфотографировали – что и было сделано с удовольствием. Затем они показали дорогу в акимат.
Акима поселка Маловодное в тот момент не оказалось на месте, к тому же до обеденного перерыва оставалось всего лишь полчаса. Поэтому свободное время было использовано для общения с местными жителями.
В Маловодном люди говорили по сути то же самое, что и в Казаткоме. В первую очередь пошли трещинами и начали рушиться старые и ветхие дома, которые принадлежат тем, кто победнее. После такого социального экскурса разговор сам собой переходил на национальный. Не обошлось тут без утверждений о несправедливом распределении земельных участков после развала совхозов и колхозов. Как это иногда бывает на юге Казахстана, люди винят в коррупции местных чиновников, якобы распродающих земли за грязные деньги кому угодно.
– Конечно, сейчас они не такие нахальные, как это было раньше. Это у них всегда было. Когда я была молодая и ходила на танцы, только чеченские парни ходили туда с ножиками в кармане. После того случая, конечно, ничего такого сказать не могу, - говорит одна жительница села Маловодное.
При встрече с акимом поселка Маловодное – более правильно и длинно: с акимом Евгенемаловодненского сельского округа – Нурланом Джалпаковым ему был задан вопрос об истинности суждений, которые высказываются некоторыми жителями этих мест.
Однако не успел Нурлан Джалпаков ответить, как дал пояснения другой чиновник, который приехал в Маловодное из Енбекшиказахского района Алматинской области в связи с необходимостью организовать восстановительные работы после землетрясений. Этот районный
чиновник пожалел, что нет сейчас такой цензуры для СМИ, как это было при Советском Союзе:
– В юности, бывало, мы, мальчики из казахской школы, часто дрались с русскими, с уйгурами. Наши казахские ребята на лошадях численностью в 400–500 всадников ездили в Чилик бить уйгуров. И они нас били. На другой день мирились. Но никто тогда не писал о межнациональных столкновениях. Тогда цензура была! Теперь, через 20 лет, мы с уйгурами, с которыми раньше дрались, встречаемся как братья.
Эту же мысль, но применительно к Маловодному продолжил аким Нурлан Джалпаков:
– Теперь если двое подерутся в Маловодном, то первый вопрос из КНБ, МВД о том, кто подрался. Если казах с казахом или русский с русским, то ладно – лишь бы не казахи с чеченцами.
БИЛЬЯРДНАЯ
Злополучная бильярдная, в которой 17 марта 2007 года вспыхнула ссора между младшим сыном Элсы Махмаханова и юношей-казахом, после чего на другой день произошел погром семьи Махмахановых в Казаткоме, тогда принадлежала семье Махмахановых, сказал чиновник из Енбекшиказахского района:
– Теперь она принадлежит какому-то казаху.
Многие полагают, что причина этого кровавого конфликта, как и его суть,
до сих пор не до конца раскрыта. Казахстанские средства массовой информации на эту тему написали довольно скупо. Генеральная прокуратура Казахстана наложила табу на освещение этой темы, оперативно издав в разгар межнационального конфликта более чем грозное предупреждение руководителям СМИ и особенно редакторам и владельцам интернет-сайтов об уголовной ответственности не только за публикуемые на эту тему материалы, но и за размещение комментариев к ним.
И без того обделенные вниманием большой прессы малые города и села как жили своей жизнью, так и продолжают. Жизнь мимо Казаткома проносится, как по рядом лежащей знаменитой Кульджинской трассе, по которой некогда ходили караваны из Китая в Европу.
