Казахстан в числе стран с высоким уровнем коррупции и низким уровнем прозрачности в Индексе восприятия коррупции (CPI) за 2015 год, представленном сегодня международной наблюдательной организацией Transparency International (TI). В этом исследовании TI, которое охватывает 168 стран мира, Казахстан занял 123-е место, повысив прошлогодний показатель на три пункта. Среди десятка стран с наихудшим показателем CPI — Ирак (161). CPI составляется на основе мнений граждан об их восприятии коррупции в странах, где они проживают.
Центральная Азия и Юго-Восточная Азия — в списке самых коррумпированных и наименее прозрачных регионов, говорят авторы исследования. «Все пять стран Центральной Азии находятся на последних строчках таблицы CPI», — говорит Светлана Савицкая, региональный координатор TI в странах СНГ, Европы и Центральной Азии. По ее словам, коррупция принимает форму эндемии и имеет системный характер в странах Центральной Азии. Савицкая сказала, что с 2012 года ни в одной из стран Центральной Азии не было существенных улучшений в плане снижения уровня коррупции. Она добавила, что регион находится в «стагнации».
Россия в таблице CPI находится на 119-м месте, Украина — на 130-м, Молдова — на 103-м, Армения — на 95-м, Азербайджан — на 119-м. Савицкая сказала, что меры украинских властей в борьбе с коррупцией осуществляются не на полную. Говоря о России, Савицкая сказала, что российские власти продолжают ограничивать гражданское общество, оказывать давление на зарубежные НПО, журналистов-расследователей и независимые СМИ.
Региональный координатор TI отметила, что в большинстве стран бывшего Советского Союза, включая Беларусь, Молдову и страны Центральной Азии, существует тесная взаимосвязь между представителями политических партий и представителями бизнеса, что в итоге ведет к коррумпированности государственных органов.
Организация со штаб-квартирой в США говорит, что для противодействия коррупции странам необходимо искоренить коррупцию среди политиков и реформировать свой финансовый сектор, что, в свою очередь, может оказаться невозможным в условиях отсутствия свободы прессы и гражданского общества в ряде стран.
